Олег Нестеров - Небесный Стокгольм

– Неужели написали? – обрадовался Петя.

– Боюсь, тебя это не обрадует, они там в рубрике «Международный фельетон». Автор, кстати, наш известный любитель пошутить – Никита Богословский.

От названия статьи Петя даже вздрогнул: «Из жизни пчел и навозных жуков». Фотографии не было, вернее, там была изображена девушка с маникюром, на каждом ногте – по портрету битла. Еще был шарж: четверка корчилась на сцене, на голове вороньи гнезда, ножки, как спички, того и гляди подломятся.

«…Кто же они, эти загадочные „жуки“, имеющие такую фантастическую популярность?» – спросит читатель. Увы, это всего-навсего английский эстрадный ансамбль „Битлз“ (жуки)… Трое с гитарами, один ударник – и все четверо… чуть было не сказал – поют! Трудно себе представить, какие звуки издают эти молодые люди под собственный аккомпанемент, какое содержание в этих опусах. Когда „Битлз“ испускают свои твистовые крики, молодежь начинает визжать от восторга, топать и свистеть… Но готов биться об заклад, что протянется это еще год-полтора, а потом появятся молодые люди с еще более дурацкими прическами и дикими голосами, и все кончится! И придется вам с трудом пристраиваться в маленькие провинциальные кабачки на временную работу…»

– Как ты думаешь, он вообще их слышал? – спросил Петя. – Тут какой-то бред. Может, ему самому в кабачок пора пристроиться?

С героем-нацменом не складывалось. Перебрали сначала все титульные нации республик, получалось либо очень обидно, либо никак. Кира, как знаток малых народностей СССР, углубился в эту сторону, предлагая все новые и новые варианты, но об этих народностях по большому счету нормальному человеку особо ничего не было известно, и интереса в итоге они никакого не вызывали.

Опять был заколдованный круг: чтобы привлечь внимание к персонажу, нужно было сочетание двух составляющих – качества, набора уникальных характеристик, и узнавания, чтобы народ в массе про него что-то знал и его хорошо представлял.

Они регулярно ходили в кавалерийские атаки, устраивали штурмы в пирожковой, ездили для вдохновения на вокзалы, посещали соответствующие павильоны на ВДНХ – ничего в голову не шло. Опять наступал период, который Кира в прошлый раз окрестил как «молочная кислота» – думать об этом стало невыносимо, их умственные усилия не приносили никаких плодов, и они все больше стали отдаляться от цели. Что было делать, непонятно. Не унывал только Кира.

– Ничего не надо делать.

– То есть как? – не понял Петя. – Пойти к Филиппычу и сдаться?

– Зачем?

– Тогда я не понимаю. Ждать у моря погоды.

– Смотря как ждать. Важно поле не выключать.

– Это что за поле такое? – скептически поинтересовался Антон.

– Которое внутри тебя. Или ты его не чувствуешь? Любая задача, любая тема, любое желание включают внутри тебя тумблер намерения – все это воплотить. Внутри и вокруг тебя появляется поле; чем сильнее желание, тем оно устойчивее. Ты просто живешь – ешь, спишь, читаешь, думаешь, ходишь по улицам, и в это поле попадает целая вереница случайностей. Мысли из книг, надписи на заборе, фразы в троллейбусе. Если нет идеи, над которой ты думаешь, если нет желания, которое мечтаешь воплотить, это все так и останется случайностями – иногда занятными, иногда бессмысленными. Но если твое поле поляризовано этой самой темой-идеей-желанием, то любое событие и любая случайность, попадая в него, поляризуется и начинает работать, отвечать на вопросы и подсказывать. Кого преимущественно видят вокруг себя беременные?

– Беременных.

– Ну вот, – улыбнулся Кира. – Так все и работает.

– Не всегда.

– Правильно, не всегда. Если поле схлопнулось, если тема устала и перестала тебя волновать, мир опять рассыпается на бессмысленные случайности.

– Мне кажется, есть еще вариант, почему не работает, – предположил Петя, – когда не той дорогой идешь. Какой ты, на фиг, зубной врач – иди строй дома.

Антон сформулировал все по-научному, подвел основу:

– Это все понятно. Когда мы над чем-то упорно думаем, из всех возникающих в нашей голове связей одни выделяются – как раз те, что соответствуют задаче, другие гасятся. Всякая новая ассоциация мгновенно сличается, примеряется и опробуется, нужна ли она.

– Ну вот и получается, что с задачей нужно просто пожить. В рамки рабочего дня умственную работу не загонишь, мы это давно поняли, она и так заполняет все наше время, даже во сне. Но чем труднее задача, тем больше она тебя подчиняет. Либо отдаешься ей целиком, либо до свидания.