Ричард Флэнаган - Смерть речного лоцмана

– Чудной ты какой-то, Гарри. Хочешь попробовать, а?

С этими словами она протянула трубку Гарри – он посмотрел на нее, понимая, что предложение вполне серьезное, а не шуточное, как у взрослых, взял трубку и затянулся. Когда его рот наполнился мягким дымом, Гарри посмотрел на гладкую каминную полку, когда-то светло-желтую, а теперь цвета закопченного дымом дерева. Там, среди пожелтевших фотографий и увядших красных гераней в вазах с пожелтевшей водой, лежало то, что осталось от Рега, давно почившего мужа тетушки Элли: вставные челюсти.

Рег продал свои зубы, когда над Страном после образования федерации стали сгущаться тучи. Перед тем он прикупил участок земли на деньги, которые заработал, когда мыл золото на реке Кинг в 1880-х, и через несколько лет даже успел построить часть дома на этом участке, а потом наступила депрессия. У него были большие планы: обшить дом дешевой орегонской доской, которую завозили штабелями из Америки, пристроить к нему просторную веранду и раскрасить ее в разные цвета. Дом должен был состоять из восьми комнат – но деньги вдруг кончились, и удача в конце концов от него отвернулась. Элли сидела с ребенком, и Рег, не имея возможности найти хоть какую-нибудь работу, был принужден продать свои зубы местному зубодеру – тот накачал Рега веселящим газом с опийной настойкой в качестве анестезии и выдернул у него все зубы. Зубодер зарабатывал куда больше, дергая здоровые зубы, нежели вылечивая гнилые, к тому же на пару с зятем, жившим в Бристоле, в Англии он вел прибыльную торговлю – поставлял зубы из Тасмании в контору на Пэлл-Мэлл, где делали зубные протезы для богатеев, потерявших зубы от слишком хорошей жизни. Зубы из Страна были в цене – за них нередко можно было выручить круглую сумму, даже несмотря на то, что их приходилось подшлифовывать абразивным камнем, чтобы очистить от табачного налета, к тому же в основном это были крепкие зубы молодых парней, приезжавших на западное побережье попытать счастья на рудниках и приисках. Оказавшись же без работы и денег, многие из них вынужденно жертвовали зубами, чтобы купить обратный билет на пароход до Мельбурна или Хобарта. Часть денег, вырученных от продажи зубов, Рег с Элли потратили на покупку гофрированного железа, чтобы достроить дом, а оставшуюся приберегли на жизнь. Рот Рега, казавшийся Элли даже привлекательным, превратился в сморщенную щелку, как у старика, и, хотя Рег отпустил пышные, как у моржа, усищи, дабы скрыть на лице явный изъян, причиненный зубодером, он чувствовал себя навек униженным. В конце концов Рег нашел себе работу на верфи Страна, и с учетом тех малостей, что он зарабатывал и прибирал к рукам, на жизнь им хватало вполне. Работа приносила дополнительную выгоду – в виде банок с синей краской, отгружавшейся для нужд горнодобывающей компании «Маунт-Лайелл». Рег заметил несоответствие между цифрами в судовых декларациях и фактическим количеством доставленной краски: на самом деле ее оказывалось на пару сотен галлонов больше, чем было заявлено в судовых бумагах. Рег со служащим верфи обеспечивали отгрузку краски, заявленной в декларации, в Куинстаун, а излишки сбывали тайком налево – и через год, когда горожане затеяли не спеша перекрашивать свои дома, Стран заметно преобразился: из неровно пестрого он превратился преимущественно в небесно-голубой, как будто город разом припорошило нетающим синим инеем.

Когда Рег скончался от удара, его дешевенькие вставные челюсти (не идущие ни в какое сравнение со сверкающими зубными протезами, на которые пошли его изрядно облагороженные зубы) обрели свое место на каминной полке: одно время они покоились в стакане с водой, а потом на одной из семейных вечеринок (тетушка Элли признавала только подобного рода торжества) стакан с челюстями, из которого испарилась вода, использовали вместо кастаньет во время танцев. Они так и остались лежать там, два пожелтевших полумесяца, среди фотографий, пепельниц, пожухших почтовых открыток и поникших гераней, – среди всего этого ветшающего обрамления, словно маленький памятник одной человеческой жертве.

Тетушка Элли перебралась на западное побережье в 1891 году из округа Мол-Крик через Мельбурн, штат Виктория, после несчастного случая, произошедшего на ферме, где трудились два ее брата – Джек и Берт. Братья работали у фермера по имени Бэзил Мур, у которого было свое хозяйство где-то на отшибе Мол-Крика. В то время свирепствовала коровья чума, и Бэзилу пришлось забить большую часть своего стада. Он велел братьям выкопать большую яму, куда должны были согнать скотину и там ее забить. Пока они копали, он то и дело прикладывался к бутылке рома, прерываясь только для того, чтобы их поторопить, – заставить копать бойчее и глубже. Прикончив бутылку, он выбросил ее и побрел прочь. А возвратился только часа через полтора. Понятно, он ходил на ферму, потому как вернулся с другой бутылкой, наполовину опорожненной, и дробовиком. Бэзил спрыгнул в яму, которая теперь была глубиной семь футов, то есть на три фута глубже, чем тогда, когда он видел ее последний раз, и свалился лицом прямо в грязь. Он вскочил на колени и глянул вверх – на улыбающиеся лица на краю ямы. Его залитые ромом глаза, сверкавшие на фоне перепачканного лица, были исполнены унижения.