Глеб Корин - Шо, опять?! Сборник

— Гостеприимство таверны «Лев и чаша» — к услугам высокородного… — он сделал паузу и выжидательно поднял глаза.

Гость отстегнул фибулу и небрежно сбросил плащ ему на руки.

— Вина, обед, комнату, — коротко распорядился он, не удостоив простолюдина представлением себя, и равнодушно подумал: «Шпионишь на герцога или Консисторию? Служи, бедолага, служи…»

Человек во главе стола в углу привстал, прижал руку к груди и назвался учтиво:

— Родерик Конгулемский-младший просит оказать честь!

— Эйнор дан Роойт, с почтением и признательностью! — отозвался гость, ответно приложив открытую ладонь к геральдическим листьям на груди. Вертлявый хозяйский мальчишка ловко отодвинул для него тяжелый стул с высокой спинкой.

Сосед сэра Родерика, молодой эльф в темно-зеленом камзоле, поднял изящную руку с длинными пальцами:

— Аланор из клана Пришедших-с-Холмов!

— Бримли, последний в роду Хранителей Грора! — кряжистый гном с видимым усилием согнул короткую толстую шею и продемонстрировал глянцевую плешь в венчике рыжего пуха.

Статный крепкий старик огладил окладистую седую бороду:

— Магистр Седьмого Уровня Заррацельс, Посвященный!

— Лавроносный Иллио, служитель Гармонии! — миловидный юноша качнул кудрями и зарделся.

Тем временем хозяин поставил перед сэром Эйнором объемистый пузатый кувшин с узким горлом и оправленный в серебро стеклянный кубок. Пышная девица в белом чепце принялась сноровисто снимать с подноса блюдо с тушеными утиными грудками, жаркое в горшочке, запечатанном тестом, и рагу из овощей.

Рыцарь обвел взором хозяев стола:

— Что скажет почтенное сообщество о трапезе?

Сэр Родерик развел руками:

— Учтивый отказ лишь возвысит благородство предложившего. Милостью Господа, мы уже насыщены. Воздайте же и вы должное этому превосходному обеду.

— Хозяин! Тогда еще вина для моих добрых знакомых!

Присутствующие ответили вежливыми кивками.

— Вы путешествуете по долгу служения или в поисках благородных подвигов? — спросил сэр Родерик, глядя, как гость ловко расправляется с блюдами.

— Опрометчивый поединок, несколько слов, превратно истолкованных при дворе Аррадора — и вот я восполняю пробелы в знаниях о чужеземных странах.

— Понимаю… Мой благородный собрат — любитель пеших путешествий?

— Сегодня утром на Туманном перевале мой вороной оступился и сломал ногу. Этот городок — первое поселение на моем пути. Не думаю, что смогу подобрать себе что-либо приличное в здешних конюшнях, однако надеюсь на продолжение пути верхом. В замке герцога я слышал о правителе Шардара много добрых слов и желаю убедиться в справедливости их воочию. А вы, мой высокородный друг, сопровождаете в этом достойном обществе некую благородную особу, как я успел заметить?

На лице сэра Родерика появилось странное выражение. Его спутники потупились, а Бримли надул щеки и издал губами неприличный звук.

Эйнор медленно опустил кубок.

— Прошу простить мой невольный промах, однако…

— О нет, сэр рыцарь! — поспешно перебил его Родерик. — Это вы простите нас, ибо ваш вопрос был и природен, и приличен! Просто обстоятельства нашего пребывания в свите этой, как вы изволили выразиться, благородной особы…

— …Чудовищны, воистину чудовищны! — закончил за него эльф и со вздохом покачал головой.

Магистр сдвинул кустистые седые брови так, что они совсем скрыли глаза, и засопел.

Эйнар налил себе вина из кувшина и снова принялся за обед.

— Управитель пишет мне, что поместье находится в полном упадке, — тяжело сказал Родерик, — половина крестьян разбежалась, оставшиеся же не платят податей. Сюзерен грозит судом Консистории, а гарда, которой я когда-то командовал, называет меня беглецом и трусом. Я же, вместо того, чтобы заниматься делами, разыгрываю роль романтического защитника от несуществующих врагов, сэр Эйнор.

Эльф опять тяжело вздохнул:

— А меня желают видеть при дворе моего отца. В Лихолесье неспокойно. Полукровки из Низин, говорят, заключили союз с гуиррами и сманивают к себе искусных оружейников.

— Мой Магнум опус, эпохальный труд, посвященный синтезу магии и науки, так и не будет достойно оценен потомками, ибо он не дописан и тщетно ждет меня в Бангадуре! — воскликнул магистр, потрясая руками. — Профессура Академии пожимает плечами и перешептывается, а студенты посвящают мне скабрезные эпиграммы!

— Гномы очень редко покидают родные пределы, а Хранители вообще никогда! У людей же, я заметил, входит в скверную привычку обзаводиться в качестве спутников гномами, а затем бесцельно слоняться с ними где ни попадя, сэр!