Сергей Кузнецов - Гроб Хрустальный. Версия 2. 0

Реальное и виртуальное встретились: и в точке их встречи оказались две девушки, с которыми Глеб спал. Одна уже мертва; другая выдает себя за мертвого.

Задача решена. Не хватает мелочи: мотива. В задачах из "Науки и жизни" мотивов никогда не было. Были подозреваемые, были показания, говорилось про ложь и правду - и логические выкладки приводили к виновному. Зачем он убивал - не было сказано. Составители задач, вероятно, полагали, что был бы человек - мотив найдется.

– Ничего удивительного, что мы не знаем причину преступления, - написал ему Горский. - Мы решали эту ситуацию как логическую задачу. Но логика не может раскрыть подлинный мотив, потому что сбой в логике как раз и приводит к преступлению.

Утром Глеб проснулся поразительно бодрым. Казалось, мир чисто вымыт, краски приобрели яркость, звуки - четкость и простоту: шум чайника на плите, булькающая музыка по радио, крик одинокой птицы за окном. Вчера они с Горским вычислили убийцу Снежаны. Нюра Степановна, неприметная секретарша Шаневича. Ай да Аникеев, ай да сукин сын! думал Глеб победоносно. Он был счастлив.

В одиннадцать Глеб приехал в офисе. Никто еще не было, и заспанный Шаневич один пил кофе на кухне.

– Что так рано? - зевнул он.

– Не спалось, - ответил Глеб. - Все про книжку переживал. А Нюра когда придет?

– Вообще не придет, - сказал Шаневич. - На неделю в отпуск отпросилась.

– Ой, блядь, - выдохнул Глеб. - А ее домашний у тебя есть?

– Думаю, она уехала уже, - ответил Шаневич, - но посмотреть можно.

Почесывая заросшую рыжим мехом грудь, он направился в кабинет и вернулся с большим коричневым гроссбухом.

– Отдел кадров, - сказал он, похлопав рукой по корешку. - Все вы у меня здесь.

Он зашуршал страницами.

– А куда она собиралась в отпуск? - спросил Глеб.

– За границу куда-то, - ответил Шаневич. - Я ей печать ставил на анкету для загранпаспорта. А что?

– Нет, просто так.

Илья вдруг пристально посмотрел на Глеба, и в его глазах мелькнуло что-то вроде уважения.

– А может, она и не вернется, - сказал он. - Может, ей и не нужно уже возвращаться. Так что лучше купи себе новую книжку.

На секунду Глебу показалось: Шаневич хочет сказать что-то еще.

– А почему ты думаешь, Илья, что она не вернется?

Шаневич промолчал, будто и не слышал вопроса. Наконец нашел нужную страницу и перевернул книгу так, чтобы Глеб мог читать.

– Вот, - сказал он, - записывай.

На разграфленном клетчатом листе крупными округлыми буквами были сведены в таблицу имена, фамилии и адреса сотрудников. Глеб не сразу понял, куда смотреть, но Шаневич ткнул пальцем в третью строку снизу. Глеб прочитал:

"Царёва, Марианна Степановна, секретарь-референт, д/р 5 июля 1967 г."

– Почему - Марианна? - только и смог спросить он.

– Мама с папой, видать, так назвали, - сказал Шаневич. - Но она просила звать ее Аней, ну, а Нюра потом как-то прижилось. Теперь уже неважно.

Я все-таки был не прав, потрясенно подумал Глеб. Мир матшкольников и мир Таниных друзей действительно различаются. Для них важны образы и лица, для нас - цифры и слова. Если бы я учился в МАрхИ, а не на ВМиК, узнал бы Марину Царёву и через двадцать лет.

Горского удалось застать только поздно ночью.

– Судя по тому, что ты рассказываешь, Шаневич тоже обо всем догадался, - сказал Горский. - Я уже думал, было бы странно, если б он не провел собственное расследование. Человек, занимающийся бизнесом в России, не может быть так беспечен.

– Но почему она это сделала?

– Наверное, Н.С. и Влад Крутицкий подставили твоего друга Абрамова. Снежана, скажем, про это узнала и хотела сказать тебе - за это Марина ее и зарезала.

– Это невозможно, - ответил Глеб, - я до сих пор не могу поверить, что Нюра - это Марина. Как я мог ее не узнать? Да, все говорили, что постарела, изменилась, но все-таки… мы же месяц работали в соседних комнатах. Я даже спал с ней один раз.

– Вы, молодые, - ответил Горский, - слишком большое значение придаете сексу. На самом деле, секс - очень поверхностная вещь. Только кажется, что он помогает узнать человека лучше. Беседа по IRC - и то полезней.

– С женщинами вообще ничего не поймешь, - ответил Глеб. - Ты знаешь, я любил в своей жизни трех женщин, и все они куда-то исчезли. Таня уехала навсегда, я даже адреса не знаю, Снежана умерла.

– А третья кто?

– Она была первая. Моя одноклассница, Оксана. Впрочем, мы были такие молодые, что ее, можно сказать, и не было никогда. Я же ее не видел, только профиль в полутьме кинозала, только то, что сам придумал.