Вирджиния Эндрюс - Руби

Отец кивнул:

– Я ее прекрасно понимаю, хотя и не очень близко знаком с вашим дедушкой.

– А другие родственники у вас есть… дяди, тетки? – неожиданно спросила Дафна.

– Нет, мадам. А если и есть, я с ними не знакома. Дедушка иногда говорил, что у него есть родственники в других бухтах, но бабушка Кэтрин отказывалась с ними общаться.

– Как все это неприятно, – вздохнула Дафна.

Непонятно было, что она имеет в виду – моих неведомых родственников или ситуацию, в которой я оказалась теперь.

– Напротив, чрезвычайно приятно! У меня теперь две дочери, и я несказанно этому рад! – воскликнул отец и наконец позволил себе улыбнуться.

Улыбка у него была замечательная. Я почувствовала, что напряжение мое слабеет под его лучистым взглядом. Сознание того, что у меня наконец появился отец, причем именно такой, о котором я всю жизнь мечтала, – добрый, мягкий, любящий, – вытесняло все прочие переживания.

Дафна метнула на мужа сердитый взгляд:

– Все это повлечет за собой множество проблем!

– О чем ты? Ах да. Я счастлив, что ты наконец вошла в нашу жизнь, милая Руби, но, конечно, теперь нам придется столкнуться с некоторыми затруднениями. Впрочем, это сущие пустяки.

– Пустяки? – с укором воскликнула Дафна, и подбородок ее задрожал.

– Хорошо, не пустяки. Согласен, все это довольно серьезно, – кивнул отец, и взгляд его погрустнел.

– Я не хочу создавать проблемы кому бы то ни было, – заявила я, вскочив с дивана. – Думаю, всем будет лучше, если я вернусь в Хоуму. У бабушки осталось много друзей, которые мне помогут.

– Это правильное решение! – торопливо подхватила Дафна. – Мы дадим вам денег, поможем добраться до дому. Мы даже будем посылать ей время от времени немного денег, да, Пьер? А бабушкиным друзьям вы скажете, что…

– Об этом не может быть и речи! – перебил Пьер.

Он смотрел на меня так пристально, что мне казалось, мысли его перетекают прямо мне в сердце.

– Я не буду отсылать свою собственную дочь.

– Пьер, но вряд ли ее можно назвать твоей дочерью! – возразила Дафна. – До этого дня ты ни разу ее не видел, и я тоже. Она выросла совсем в другом мире.

Но отец даже не взглянул в ее сторону. По-прежнему не сводя с меня глаз, он произнес:

– Я знал твою бабушку лучше, чем дедушку. Она была… удивительная женщина. И обладала удивительными способностями.

– При чем здесь это? – попыталась вмешаться Дафна.

– Подожди, – отмахнулся он. – Она была знахаркой – так называют таких людей каджуны. Верно? – обратился он ко мне.

Я кивнула.

– И если она решила, что нам с тобой нужно встретиться, значит на то была веская причина. Видно, она что-то предвидела.

– Пьер, хватит нести чушь! – возмутилась Дафна. – Мы говорим сейчас о серьезных вещах, а не о каких-то языческих предсказаниях. Может, ты еще скажешь, что веришь в магию вуду, в точности как Нина.

– Я никогда не считал магию чушью, – пожал плечами Пьер. – В жизни слишком много тайн, которые не в состоянии объяснить наука, логика и разум.

Дафна испустила сокрушенный вздох и закрыла глаза:

– И какой же выход ты видишь из этой ситуации? Как ты объяснишь ее появление нашим друзьям и знакомым?

Я все еще стояла, не решаясь снова опуститься на диван. Пальцы мои сжимали сумку так крепко, что суставы побелели.

– Когда родилась Жизель, Нина у нас еще не работала, – задумчиво произнес отец. – До нее у нас была мулатка по имени Титуба, помнишь?

– Конечно помню, – откликнулась Дафна. – Помню, что я терпеть ее не могла. Она была страшная неряха и лентяйка и пугала меня своими жуткими суевериями. Повсюду оставляла щепотки соли, жгла в бочке какие-то тряпки вместе с куриным пометом… в общем, ужас что вытворяла. Нина, по крайней мере, колдует потихоньку.

– Сразу после рождения Жизели мы уволили эту самую Титубу, помнишь? – продолжал отец.

– Пьер, к чему ты клонишь? – недовольно спросила Дафна. – Какое отношение все это имеет к появлению твоей так называемой дочери?

– Самое прямое. Тогда мы никому не открыли правды, но в течение пятнадцати лет частные детективы искали ее по всей стране.

– Кого?

– Похищенную девочку. Нашу вторую дочь, которую Титуба украла в тот самый день, когда она родилась. Ты же знаешь, некоторые люди верят, что колдуньи вуду приносят в жертву похищенных детей. Разговоры об этом ходят постоянно.

– Меня это ничуть не удивит, если они и в самом деле этим занимаются, – заявила Дафна.

– Правда, еще ни разу не удалось доказать, что кто-то из колдуний действительно виновен в похищении и убийстве ребенка, – продолжал отец. – Мы не хотели разжигать страсти и поднимать волну обвинений, которая могла накрыть невиновных. Поэтому скрывали наше горе. И продолжали надеяться, что розыски завершатся успехом. Наши надежды оправдались, – заключил он, с улыбкой указав на меня.