Вирджиния Эндрюс - Руби

Вскоре выяснилось, что Лайл говорил чистую правду. Дядю Жана я узнала сразу – по фотографиям, которые видела в его комнате. С юности он мало изменился и действительно был здесь самым красивым. И уж конечно, никто не мог сравниться с ним в элегантности. К обеду он вышел в светло-голубом хлопковом пиджаке в тончайшую полоску, таких же брюках, белоснежной рубашке с синим галстуком и столь же ослепительно-белых туфлях. Его золотисто-каштановые волосы были аккуратно пострижены и тщательно причесаны. Фигура по-прежнему оставалась подтянутой и стройной. В общем, он походил не на пациента психушки, а на богатого посетителя, который заглянул сюда проведать больного родственника. Ел он без всякого аппетита, равнодушно поглядывая по сторонам.

– Вот он. – Лайл взглядом указал на дядю Жана.

– Знаю.

Сердце мое билось где-то в горле, в животе порхали бабочки.

– Как видишь, проблемы с головой не мешают ему заботиться о своей внешности, – заметил Лайл. – А видела бы ты его комнату! Порядок такой, что ужас берет. У него настоящий пунктик на чистоте и аккуратности. Если коснешься какой-нибудь его вещицы, он тут же подойдет и проверит, не испачкал ли ты ее своими грязными лапами. Я – единственный, кому он позволяет входить в свою комнату! – с гордостью сообщил Лайл. – Правда, он со мной почти не разговаривает, как и со всеми прочими. Но по крайней мере, терпит мое присутствие. А если кто-нибудь другой сядет за его стол, он устроит скандал.

– И как же он будет скандалить?

– Начнет колотить ложкой по тарелке или просто завопит как резаный. И не замолчит, пока кто-нибудь из смотрителей не уведет незваного соседа.

– Пожалуй, мне не стоит к нему приближаться, – испуганно прошептала я.

– Пожалуй, не стоит. Пожалуй, стоит, – развел руками Лайл. – Решай сама, не спрашивай у меня совета. Но если хочешь, я могу объяснить ему, кто ты такая.

– Может, он сам меня узнает, – предположила я.

– Я думал, он никогда тебя не видел.

– Зато много раз видел мою сестру-двойняшку. Он может принять меня за нее.

– У тебя есть сестра-двойняшка? Как интересно!

– Если вы намерены обедать, идите к раздаче! – распорядился подошедший к нам санитар.

– Даже не знаю, хочу ли я есть, – начал мямлить Лайл. – Кажется, я не голоден. А может, голоден.

– Определяйся, Лайл! – усмехнулся смотритель. – Мы не можем весь день ждать, когда ты решишь, голоден или нет.

– Я умираю с голоду! – заявила я, надеясь таким образом помочь своему новому другу.

Однако, когда я взяла поднос и направилась к раздаче, он все еще не двигался с места. Наконец моя решимость заставила его действовать.

– Пожалуйста, возьми мне то же самое, что и себе, – попросил он, подходя к раздаче.

Я взяла две порции тушеного мяса, а на десерт – фруктовое желе. С подносом в руках я с опаской направилась к столику дяди Жана.

– Садись куда хочешь, – пробормотал Лайл. – Я сяду рядом.

Не сводя глаз с дяди Жана, я подходила все ближе. Он продолжал вяло жевать, блуждая взглядом по сторонам. Неожиданно он замер, не донеся до рта вилку. Взгляд его сосредоточился на моем лице. Он не улыбнулся и не выразил ни малейшей радости, но я догадалась: он принял меня за Жизель.

– Добрый день, дядя Жан, – произнесла я, стараясь сдержать дрожь в голосе. – Можно мне сесть рядом с вами?

Он не ответил.

– Скажи ему, кто ты на самом деле, – посоветовал Лайл у меня за спиной.

– Меня зовут Руби, – представилась я, последовав его совету. – Я не Жизель. Мы с Жизелью – сестры-двойняшки, но с вами я никогда не виделась.

Глаза дяди Жана замигали. Он наконец донес вилку до рта.

– Он заинтересовался, – сообщил Лайл. – По крайней мере, не сердится.

– Откуда ты знаешь?

– Пожелай он, чтобы ты ушла, сразу начал бы кричать или колотить вилкой по тарелке.

Едва переставляя трясущиеся ноги, я сделала еще несколько шагов и поставила поднос на стол дяди Жана. Он продолжал есть, не сводя с меня своих прекрасных глаз цвета морской волны. Набравшись храбрости, я опустилась на стул.

– Привет, Жан, – сказал Лайл, усаживаясь рядом со мной. – Вижу, у тебя сегодня гостья. Приятная неожиданность, правда?

Дядя Жан посмотрел на него, но ничего не ответил. Взгляд его вновь обратился ко мне.

– Мы с Жизелью в самом деле сестры-двойняшки, дядя Жан, – повторила я. – Родители говорят всем своим знакомым, что меня похитили сразу после рождения и только совсем недавно я смогла вернуться в семью.

У Лайла глаза полезли на лоб от изумления.