Луиза Эрдрич - Пригоршня прозы - Современный американский рассказ

Эрл кивает:

— Да-а, некоторые подлые нарушители намылились чесать языки и опоздать на автобус.

Действительно, случается, что кто-нибудь, разгоряченный после выступления, загуляет в компании или увяжется провожать приветливую женщину и не поспеет к отправлению автобуса. А правила тут просты: прозевал автобус и назавтра не явился на репетицию — штраф полсотни; а пропустил концерт из-за того, что опоздал на автобус или на поезд, и ты уволен. Но и в этих пределах можно неплохо поразвлечься. А потом коротать долгие часы переездов увлекательными рассказами о своих приключениях, пуская по прокуренному перегретому автобусу рассыпчатые пузырьки смеха.

Сбоку с автомобильной стоянки выруливают машины и, проезжая мимо музыкантов, коротко сигналят в знак восхищения. Эрл плавно кланяется в ответ на эту овацию и широким размахом рук показывает на своих оркестрантов, выходящих друг за дружкой из служебного хода. А потом обнимает Билли, прижимает к груди, отстраняет на расстояние вытянутой руки и тычет пальцем в его манишку — мол, вот кто виновник успеха. И вправду ведь Бейси и Эллингтона сыграли сегодня с блеском. Да и собственные композиции звучали — любо-дорого. Оркестр с первых же тактов сумел завладеть залом, народ танцевал, танцевал весь вечер без роздыха, волновалось море голов и плеч, каждое соло срывало аплодисменты, каждую новую мелодию встречали радостные возгласы, публика скакала и веселилась или медленно в обнимку переступала с ноги на ногу в мечтательном темпе блюза. И вот теперь люди опять благодарят музыкантов — кто кричит из машины, кто сигналит, кто машет рукой.

Через час все снаряжение джаз-оркестра будет уложено в багажное подбрюшье автобуса и он грузно выкатит на мостовую. Кое-кто из музыкантов уже, наверно, спит. На окраине города, может быть, с автобусом поравняется легковая машина, резко затормозит, визжа покрышками, и остановится. Оттуда вылезет кто-то из джазистов — согласно легенде, это должен быть Мак-Ти или Кролик Аусли — и, послав женщине за рулем воздушный поцелуй, широким победным шагом прошествует в автобус. Дверцы автобуса за ним закроются, ограждая его похвальбу от разоблачений, а его товарищей — от долгой ночной темноты.

Впрочем, первыми отъезжают Эрл и Билли на «дайнафлоу». Они уходят вперед, в отрыв от этих баек о потрясающих победах, от беззастенчивого вранья про скоростную любовь в холодном чулане и про то, как жена в панике шептала: «Беги! Беги!» — и в последнюю минуту удалось выпрыгнуть в окно, когда ключ мужа уже брякнул в замке. Нет, Эрл и Билли успевают сняться с места до всего этого и пускаются в путь сначала не спеша, будто у них впереди времени — вечность.

Еще не выехав из города, они, конечно, проверят свои сигаретные запасы и в одном уютном заведеньице за углом, где орет музыкальный автомат и запах жареной курицы ударяет уже через окошко во входной двери, закупят кофе в закрытых картонных стаканах, очень сладкий и со сливками, и горячие сандвичи с курятиной, тщательно завернутые в вощеную бумагу. Пожилые женщины, работающие вторую смену по случаю церковного праздника, будут им улыбаться и вытирать руки о передники. Благослови Господь этих добрых и блудных сыновей с выпрямленными волосами. А у выхода их встретят две несказанно прекрасные женщины и окликнут призывными сиплыми голосами с призвуком ночных радостей. Но Билли и Эрл, немного позубоскалив, начнут тянуть и подталкивать друг друга к двери, смеясь, сядут в машину, чтобы продолжить свой путь в ночи.

Первые несколько минут, пока редеют последние городские огни и проносятся мимо отстойники подержанных автомобилей и роликовые катки, эти пограничные заставы Дейтона, едут молча, но потом прорывается нервное возбуждение, волнующая смесь усталости и удальства, от которой всегда после выступления начинает щекотать в горле. Эрл за рулем и Билли на пассажирском месте едут и поют на голоса, подражая звучанию инструментов. Пропели «Сядь на гарлемский поезд», «Ночной танец» и свое прославленное совместное сочинение «Ласковая осень». Напевают пунктирно, вполголоса, под конец разражаясь смехом. Радио может быть включено, и слышен треск и шорох, или передают тихий ночной концерт церковной музыки, созвучия взбегают и скатываются, и кажется, что это молитва, которую относит ветер. Мелькают встречные машины, спешащие к ночи домой, в Дейтон. Вот Обогнали трейлер, стонущий под непосильным грузом, обошли два тяжелых «форда». И расслабились. В бормотанье мотора, в проблесках встречных огней прошла и кончилась первая глава ночи.