Арчибальд Кронин - Северный свет

Он усиленно убеждал себя, что для него это не такая уж страшная беда: все-таки он не какой-нибудь средний корреспондентишко, который со всех ног кидается выполнять любое приказание хозяина, получает гроши и почти не имеет надежды когда-либо выбиться в люди. На Флит-стрит знали его умение давать нужный материал, и хотя иной раз, быть может, и приходится срезать угол — чего тут огорчаться, если это позволяет прийти к цели раньше других. Он знал, что не лишен ума, таланта, индивидуальности, что пишет он легко и живо. Без особого труда он выучил французский и немецкий, свободно разговаривал на этих языках. Он неплохо разбирался в современном искусстве и мог не хуже иных знатоков написать бойкую статью о Пикассо, Бюффе или Модильяни [9] Пабло Пикассо (1881-1973) — испанский художник, скульптор, график, театральный художник, керамист и дизайнер, основоположник кубизма. Бернар Бюффе (1928-1999) — французский художник, широко признанный к двадцати годам за свои работы, несущие хмурое, меланхолическое настроение и отражающие атмосферу, царившую после Второй мировой войны. Известен своим чётко выраженным зарисовочным стилем. Амедео Клементе Модильяни (1884-1920) — итальянский художник и скульптор, один из самых известных художников конца XIX — начала XX века, представитель экспрессионизма. . Имел он представление и о музыке и, хотя ни разу в жизни не взял ни одного урока, мог сесть за рояль и сыграть что угодно по слуху. Неплохо сражался в теннис, а на бильярде мог в любое время забить сотню шаров. При желании он умел нравиться, и, стоило ему захотеть, лишь немногие — будь то мужчина или женщина — способны были противостоять его обаянию: он, что называется, умел влезть в душу. Работая у Джохема иностранным корреспондентом в Европе, он блестяще показал себя в зарисовках из жизни международной аристократии в Сент-Морице, на мысе Антиб и в Довиле — и все благодаря своей способности проникать в такие места, как «Корвиглия-клуб», «Иден-Рок» и «Нормандия», и чувствовать себя как дома там, где любого другого корреспондента уже давно вышвырнули бы за дверь. Вот тогда-то он впервые и проявил свое удивительное умение исказить любое интервью и так преподнести слова своих жертв, что они оказывались героями «скандальчика», щекотавшего нервы читателей. А до чего же забавны были их жалкие письма с протестами, которые неизменно помещались где-нибудь в самом незаметном уголке газеты! Время от времени он шутки ради выступал с громовой статьей против какой-нибудь модной книги: надергав из контекста несколько фраз, он умудрялся настолько извратить замысел автора, что тот представал перед читателем либо мерзавцем, либо кретином. Позже, уже работая на Соммервила, в период довольно натянутых отношений между Англией и США, он с успехом использовал эти свои способности в еженедельных обзорах из Нью-Йорка и так превозносил американское процветание, что еще больше разжигал чувство горечи, владевшее тогда англичанами. Поэтому Най был уверен, что и сейчас сумеет получить назначение в Америку, пожалуй, от Мигхилла и, кстати, избежит этой чертовой английской зимы. А не то, если повезет, может удастся договориться, чтобы его послали на кинофестиваль в Канн… над этим, пожалуй, стоит поразмыслить; он завязал немало всяких связей на Ривьере, где — не без гордости вспоминал он — ему довелось интервьюировать всех знаменитостей, начиная с сестер Габор [10] Магдолна «Магда» Габор (1915-1997) — американская светская дама венгерского происхождения, телевизионная актриса и гостья во многих шоу. Эва Габор (1919-1995) — американская актриса и светская львица, известная своей ролью в ситкоме конца 1960-х «Зелёные просторы». Жа Жа Габор (род. 1917) — американская актриса и светская дама венгерского происхождения. и кончая Ага-ханом [11] Султан Мухаммад-шах Ага-хан III (1877-1957) — духовный лидер, 48-й имам мусульманской шиитской общины исмаилитов. Всю свою жизнь он боролся за независимость Индии, отстаивал также национальные интересы Пакистана. . Кто-кто, а уж он-то побывал во всяких передрягах, знает дело и всегда сумеет добыть себе теплое местечко.

Однако, несмотря на все усилия поднять свой престиж в собственных глазах, гордость Ная была уязвлена тем, что на этот раз он провалился, а главное — что верх над ним одержал такой человек, как Пейдж. С первой их встречи неприязнь Ная к владельцу «Света» непрерывно росла, а сейчас и вовсе превратилась в ненависть. Конечно, с яростью говорил он себе, если бы Смит так не церемонился, они бы в два счета одолели этого типа. Правда, идея покупки типографии, которую он подал, бумерангом ударила по ним самим — при одной этой мысли Най взвивался от злости, — и все же в принципе она была правильной. В борьбе не должно быть полумер. Тут уж надо не колеблясь ставить на карту все. А Смит никогда на это не соглашался. В конечном счете ему же больше всех и попадет. Он вообразил, что без труда добьется успеха, возлагал на успех большие надежды, думал, что это вернет ему жену; а теперь просто смешно смотреть, как он скис. За последние недели от его важного вида не осталось и следа, и, хотя он продолжал метаться в поисках выхода, достаточно было взглянуть на него, чтобы понять, что он сел в галошу.