Анна Берсенева - Вангелия

– Точно такую! – радостно воскликнула та. – И как ты угадала только?

– Угадала, – пожала плечами Ванга.

– Спасибо тебе. – Божена положила рядом с ней узелок. – Тут яичек пяток. Покушайте.

– И тебе спасибо, – кивнула Ванга. – Возьми, Любка.

Любка отнесла яйца в дом и вернулась обратно во двор так быстро, что только пятки засверкали. Не пропустить бы ничего! С тех пор как сестра стала вязать вещи на заказ, каждую субботу в их дворе происходило действо, которое казалось маленькой Любке необыкновенным.

– Подойди, Петка, – сказала тем временем Ванга, вынимая из стопки вещей юбку. – Глянь, я тебе по-другому связала, чем ты просила. Тебе в такой лучше будет.

Юбка словно была составлена из пестрых волн, которые переходили друг в друга – та посветлее, эта потемнее. Прежде чем ее вязать, Ванга покрасила Петкины нитки луковой шелухой.

– Ой, красота какая! – воскликнула соседка. – Иному зрячему так не углядеть и не связать, – добавила она. – Вот спасибо, Вангелия! Брынзы вам принесла.

Петка протянула Любке сверток. У Любки аж слюнки потекли. Настоящая брынза! Давно они ее не ели. Вот если б была у них корова… Но зачем мечтать о том, что никогда не сбудется? Денег на корову им ни за что не накопить.

– Пряжа от твоей юбки осталась, – сказала Ванга. – Возьми обратно.

– Не надо, – махнула рукой Петка. – Себе что-нибудь свяжи. Или детям.

«Мне, мне!» – чуть не выкрикнула Любка.

Ей так нравилась эта пестрая пряжа! Но все-таки она сдержалась: Ванга столько раз говорила ей, что клянчить ничего нельзя – люди сами дадут, что посчитают нужным.

Тем временем во двор вошла Радана, соседка из дома через улицу.

«А она зачем пришла? – удивилась Любка. – Ничего ведь не заказывала».

Радана несла большой узел.

– Ванга, мне вязать не надо, – сказала она. – Я сама принесла вот… Тебе впору будет.

Ванга взяла добротный жакет, который Радана вынула из узла. Провела ладонями по рукавам, по обшлагам.

– Сестра твоя умерла? – спросила она.

«Разве у Раданы сестра есть?» – подумала Любка.

– Да… – удивленно проговорила та. – А кто тебе сказал? Она в Петриче жила. Я только-только с похорон вернулась. Ты не думай, сестра моя добрая женщина была.

Ванга снова погладила жакет по плечу – так, словно и не одежда это была, а человек, – и кивнула:

– Да. Добрая.

– Возьми ее одежду, Вангелия, – тихо сказала Радана.

– Спасибо. Возьму, – перекрестившись, ответила Ванга.

Все женщины, собравшиеся во дворе Сурчевых, перекрестились тоже. Одни с благоговением, другие с плохо скрываемой опаской.

– Мы пойдем? – с этой самой опаской сказала Петка.

– В добрый час, – ответила Ванга.

Она проводила соседок до выхода со двора и уже повернулась, чтобы идти в дом.

– Ванга! – раздалось вдруг.

Любка обернулась. Женщина, шедшая по улице, была ей незнакома. Да и мало сказать незнакома – Любка вообще никогда не видела таких женщин. Таких красивых, таких… тонких, вот каких! Тонкими были все черты ее лица, а то, что пепельные волосы были собраны в простую прическу и убраны под шляпку, почему-то делало ее облик совсем воздушным. Любка даже рот открыла – вот это красота!

Если Любка удивилась, увидев незнакомку, то Ванга не удивилась, а просияла. Счастье осветило ее лицо так, словно внутри, под изуродованными веками незрячих глаз, зажглись лампадки.

– Ольга! – воскликнула она. – Ты ко мне приехала!

И обе они бросились друг к другу, и обе заплакали.

«И чего плачут? – удивилась Любка. – Радость у них, видно же!»

Но кто их поймет, таких, как Ольга? Из другой они жизни, и из всех, кого знала маленькая Любка, только ее сестре Вангелии удалось в той жизни побывать.

Васил и Томе уже уснули. Отец бывал дома редко, и на мальчишек ложилась вся тяжелая работа, вот и устали они за день. Да к тому же вечером был ведь настоящий пир: Ванга приготовила для Ольги баницу – пригодилась Петкина брынза. Все дети с благоговением смотрели, как Вангелия замешивает тесто, как свивает из него длинную трубочку, начиненную брынзой, делает из этой трубочки круглый пирог и ставит его в печь. Ольга потом сказала, что такой вкусной баницы не ела за все годы, что живет в Болгарии.

Вот и спали теперь братья, как сытые котята, и Любка уснула бы, если б не любопытство. Интересно же, о чем говорят Ванга с Ольгой! Любка стояла в доме у приоткрытой двери и прислушивалась к их разговору.

Палисадник, в котором Ванга посадила цветы, начинался у самого порога, так что ей слышно было каждое слово. Только вот ничего она не понимала в разговоре своей сестры с ее подругой… И как такое может быть? Вроде каждое слово понятно, а все вместе – про что они?