Наталья Симонова - Жизнь как цепочка обстоятельств (сборник)

– Но зачем? Сколько можно расставаться?

– Я не собираюсь сидеть и ждать, пока все станет окончательно плохо.

– Да ты хоть понимаешь, Аля, что такими мужчинами, как Андрей, не бросаются?

– Мам, я все понимаю. Но пойми и ты меня: потерять мужа я не боюсь. А вот страх остаться без любви чувствую отчетливо. Постарайся понять: мне сейчас хорошо НЕ с Андреем. И ты прими это как есть. Потому что я ничего не могу с этим поделать.

Ей действительно было хорошо. Иногда только жутковато. Но это оттого, что все вокруг отчаянно запугивали. Вот и родители недовольны разрывом. Только главное ведь – понимать, чего ты хочешь. И жить соответственно.

«Ну разве виновата я, что чувству срок не долог? – сама перед собой оправдывалась Аля. – А реанимировать его – все равно что бороться за долгую жизнь розы в вазе. Каждый день ты ее опрыскиваешь, каждую ночь она в ванной плавает, сахарок ей в водичку кидаешь, аспиринчик – еще денек, еще один… Зачем? Все равно только наблюдаешь ее умирание».

Сразу после работы они с Быловым отправились за покупками, предстояло обзавестись самым необходимым. Подъехали к какому-то магазинчику и нос к носу столкнулись с первым Алиным мужем. «Господи! – про себя воскликнула Альбина, оглядывая некогда любимого ею подполковника с невольным недоумением. – Ну точно любовь приходит от стрелы Амура. Как она была прекрасна! А объект, как теперь вижу, попался совершенно случайный. Другое дело Ширский – но вот и с ним все прошло… Закон жизни…»

– Никак снова смена состава? – весело изумился бывший муж. – А говорили, у тебя серьезно.

– Было – куда серьезнее.

– Ай-яй-яй, – запричитал бывший, – ай-яй-яй! Была любовь – и вот поди ж ты! – кивал он с фальшивым сочувствием.

– Ну видишь, как ты все хорошо понимаешь, лапа, – улыбнулась Аля. – Вот такое вот биение жизни.

– О как! Бурное оно у тебя.

– Завидуй молча.

– И не жалко?

– Чего же?

– Того же!

– Чего жалеть? Вчерашним обедом сыт не будешь.

– Фу! Как приземленно!

– Ну как-то так, да… Хотя причины приземленности самые возвышенные: летать хочется.

– Ну, летай, птичка, летай, пока крылья носят, – пожелал экс-супруг и, послав воздушный поцелуй, отправился восвояси.

– А знаешь, Игорь, я сейчас заберу все свои вещи – и закончу там все с Андреем сегодня же, – задумчиво сказала Аля. – Подвези меня к моей машине, я съезжу к Ширскому и потом вернусь к тебе.

– Поедем вместе, – предложил было Игорь.

– Поеду одна, – решила Аля.

…Разговор с Андреем не получался коротким. Але было тяжелее, чем она думала. Ее мучила жалость к нему и еще что-то, когда она на него смотрела.

– Я же не виновата, Андрюша, что у меня нет уже той любви к тебе, что она куда-то ушла.

– Заяц, чтобы сохранить любовь, нужно ведь трудиться. Это тяжелая работа. Но не мы ее придумали.

– Знаешь, для меня все, что является работой, в принципе не может быть любовью… – Она помолчала. – И вообще, может, не зря Толстой говорил, что всякое рассуждение о любви убивает любовь… Ну не могу я иначе, понимаешь? Мне нужно все время жить на пике ощущений, иначе не могу. Нужно купаться в счастье, все время чувствовать его остроту. А без этого ничего не надо. И другого счастья, кроме пикового, знать не хочу…

– Аля, это же иллюзия…

– Да понимаю я все, Андрюш, я ж ведь тоже все-таки медик, понимаю, что эта пиковость – вопрос биохимии, вопрос времени… Так я же и знаю, на что иду: отношения у меня никогда не будут долгими – пусть. Надежность в любви вообще не для меня, я ее не требую и не ожидаю – я просто не способна оценить этой популярной добродетели. И сама ничего такого обещать не могу.

– Никогда не думал, Алька, что наша любовь исчерпает себя этой первой фазой… самой бессознательной… Я-то ведь готов был и к потерям, и к жертвам… готов к терпению, к компромиссам. И все для того, чтобы удержать любовь. Как я ее понимаю. Но, оказывается… ты просто не можешь любить – я не знал… Биохимия – слишком мало для любви… Думал, вместе будем… всегда… Почему ты такая?

– Не знаю. Но другой и быть не хочу.

– Все это плохо кончится, Люша, – сказал он грустно. А ее передернуло от интимности этого имени.

– Там видно будет, – возразила хмуро. – А сейчас отпусти меня.

– Аль, нам ведь хорошо было вместе, страшно этим бросаться.

– Вот именно – было… Мне уже так с тобой не будет, Андрюша, я себя знаю. Ты прости, но я не могу ничего переделать. Когда пик проходит – я уже не вижу смысла.