Кейт Мэннинг - Мoя нечестивая жизнь

– Я их не брошу! – объявила я. – Нас трое. Мы вместе. Миссис Дикс отвела меня в сторонку:

– Подумай хорошенько. Очень нелегко найти место для трех детей. И вы ведь будете жить в одном городе. Или отправляйся с остальными в следующий город.

С остальными. С теми, кто не приглянулся. Они снова сядут на поезд и поедут дальше.

– Выбирай, остаешься жить у миссис Хоу или утром едешь со мной.

Я кинулась в церковь. Сестра сидела на коленях у голубоглазой женщины.

– Датч, пошли! Поедем обратно.

– Нет, Экси. – Датч была веселая, как само Рождество. – Миссис Эмброз возьмет меня к себе домой, и я буду их маленькой дочкой. Папа купит мне пони.

А поодаль Лакричная подняла моего брата Джо повыше, словно индейку, и показала румяному усатому мужчине:

– Познакомься со своим сыном Джо.

– Он не ваш сын! – закричала я. – Не ваш!

– А ты кто такая? – спросил румяный.

– Это его сестра, – пояснила Лакричная, нахмурившись. – Я думала… Честер?

– Я тебе сказал: один, и все! – рявкнул румяный. – Да к тому ж у сестрицы дурная репутация.

События развивались стремительно. Я переводила взгляд с Джо на Датч, потом на улыбающихся взрослых.

– Нет, нет, нет! Вы не можете нас разделить! Мы вместе, мы семья, наша фамилия Малдун.

– Поверь мне, – сказал мистер Дикс, – здесь никто не сможет взять троих сразу.

– Пошли, Датчи, – позвала я. – Мама велела нам держаться вместе.

Но Датч готова была расплакаться.

– Новая мама сказала, что купит мне фарфоровую куклу. Пожалуйста, Экси. Я не хочу в поезд.

– Ведь так мы будем каждый сам по себе! – закричала я.

Лицо ее выразило искреннее изумление:

– Но у меня же будет своя фарфоровая кукла!

Семь лет от роду – и уже предала меня! Перекупили. Мистер и миссис Эмброз сдержанно извинились. Миссис Эмброз взяла Датч за руку и что-то зашептала на ухо – вливала свою отраву. Я скорчила ей свирепую рожу.

– Gracious! [16]– сказала эта воровка.

Я схватила Датч за руку и потянула к выходу, но тут глазам моим открылась страшная картина: лакричная женщина, прижимая к себе Джо, пробиралась к двери, что вела на улицу.

– Стой! – крикнула я и бросилась следом. – Джо Малдун!

– А, вот ты где, – пропела Лакричная и помахала мне ладошкой Джо. – Скажи «прощай», – сказала она детским голоском.

Джо протянул ко мне руки.

– Джо!

– Ты не бойся, – сказала Лакричная, – мы каждое воскресенье бываем в церкви, и вы будете видеться.

– НЕТ!

Пнуть бы ее хорошенько, чтобы завопила и уронила Джо.

– Ты должна проявить великодушие, желать брату добра, – устало сказал мистер Дикс. Он взял меня за плечи: – Попрощайся, Экси.

– Джо… – всхлипнула я в отчаянии, взъерошила брату волосы, пригладила, поцеловала в лоб.

– Эксидатч, – пробормотал Джо. Но он и не думал вырываться, когда Лакричная вынесла его из церкви и направилась к своему фургону. Я смотрела, как его устраивают на сиденье, как экипаж отъезжает.

– Нам тоже пора, – раздался голос миссис Хоу. – Иди к мамушке.

Я в бешенстве сбросила с плеча ее когтистую ладонь и бросилась назад в церковь. Хоть Датч спасу. Мы заберем Джо и вернемся домой…

Но сестра держала за руки мистера и миссис Эмброз.

– Попрощайся, – сказала красивая воровка. Вид у нее был виноватый – как у воровки.

Датч обняла меня.

– Останься со мной, – прошептала я, приникнув к сестре. Они оттащили меня и увели Датч, которая будто онемела.

– Датч!

Но она уже была в дверях. Ее темные волосы блестели в солнечных лучах, словно печать избранности.

Была и сплыла.

Я окаменела. Брата и сестру увезли чужаки.

Сзади снова возникла тощая миссис Хоу, схватила меня за руку и поволокла к своей жалкой повозке.

– Отстаньте! – надрывалась я, упираясь и размахивая ранцем. – Я НЕ ПОЕДУ!

– Ладно, тогда я тебя не беру! – разозлилась миссис Хоу и была такова.

– Добилась своего, – вздохнула миссис Дикс, ведя меня обратно в церковь.

– Что ж, – подхватил мистер Дикс, – теперь у тебя нет выбора, в поезд – и в следующий город. Посмотрим, удастся ли тебя хоть там пристроить.

– Я возьму эту девочку, – раздался певучий голос.

Мы огляделись. Церковь была пуста, лишь на передней скамье сидела седая женщина с очень красными щеками и почти прозрачными волосами. Она закашлялась. Это была Генриетта Темпл, жена здешнего преподобного.

– Позвольте этой юной леди пожить у меня какое-то время, – сказала она. – Если я не сумею пристроить ее в Рокфорде, она может вернуться с вами, когда вы поедете обратно.