Роальд Даль: Миссис Биксби и подарок полковника

Год за годом, не давая сбоев, длилась между миссис Биксби и Полковником эта лёгкая, непритязательная связь. Они виделись так редко (двенадцать раз в году- это совсем немного, если хорошенько подумать), что у них попросту не было никакой возможности надоесть друг другу. Напротив, долгие перерывы между свиданиями только наполняли нежностью их сердца, и каждая новая встреча становилась праздником воссоединения.

— Ату её! — кричал Полковник всякий раз, встречая её на вокзале в своём шикарном лимузине. — Любовь моя, я почти забыл, как сногсшибательно ты выглядишь! Но поехали, спрячемся в нашей норке…

Так прошло восемь лет.

Приближалось Рождество. Миссис Биксби стояла на балтиморском вокзале, ожидая обратный поезд на Нью-Йорк. Это свидание, которое только что закончилось, было каким-то по-особому приятным, и потому настроение у неё было самым жизнерадостным. Впрочем, общение с Полковником всегда поднимало ей настроение. Этот человек мог заставить её почувствовать себя совершенно иной, выдающейся женщиной, личностью, отмеченной тонкими, экзотическими талантами, обаянию которых невозможно сопротивляться, — и как же далеко оказывался в это время дом с мужем-дантистом, который преуспел только в том, что принудил её ощущать себя некоей разновидностью вечного пациента, бесшумно обитающего в приёмной среди пожелтевших журналов и всё реже вызываемого на пытку мелочно дозированного вспоможения от этих стерильных розовых рук.

— Полковник велел передать вам это, — раздался рядом чей-то голос. Она повернула голову и увидела Уилкинса, старого слугу Полковника, тщедушного карлика с кожей землистого цвета. Он совал ей в руки широкую картонную коробку.

— Боже мой! — взволнованно воскликнула она. Какая огромная коробка! Что это, Уилкинс? У вас есть какая-нибудь записка? Он передал мне записку?

— Нет, не передал, — сказал слуга и зашагал прочь.

Войдя в поезд, миссис Биксби немедля понесла коробку подальше от чужих глаз, в дамскую уборную.

Какая приятная неожиданность — подарок Полковника к Рождеству! Она принялась развязывать бечёвку.

— Наверное, это платье, — предположила она вслух. — А может, даже два платья. Или целый ворох чудесного белья… Не буду смотреть Лучше просто пощупаю и попытаюсь догадаться, что это такое. И даже попытаюсь угадать, какого оно цвета и фасона. Ну и сколько стоит, конечно.

Она сильно зажмурила глаза, медленно подняла крышку и опустила руку в коробку. Сверху лежала тонкая обёрточная бумага, нежно зашуршавшая под её ладонью. Здесь же она наткнулась на какой-то конверт или открытку, чему не придала значения, и, запустив руку под бумагу, принялась осторожно, словно насекомое усиками, ощупывать пальцами содержимое.

— Боже правый! — воскликнула она вдруг. — Этого не может быть!

Широко раскрыв глаза, она уставилась на шубу и тотчас, в молниеносном броске овладев ею, вытащила из коробки. Ласково прошелестела бумага, давая выход потоку гладкого сплошного меха, и, поднятая в полный рост, шуба оказалась такой восхитительной, что у миссис Биксби захватило дух.

Такой норки она раньше даже не видала. Неужели это норка? Да, без всякого сомнения. И какого изумительного цвета! — почти абсолютно чёрного. Так показалось ей сразу, но когда она поднесла шубу поближе к окну, то увидела синеватый оттенок, глубокий и насыщенный, как кобальт. Она быстро взглянула на этикетку. На ней значилось просто: дикая лабрадорская норка. И больше ничего, ни единого намёка на то, где она была куплена и тому подобное. Но об этом, решила миссис Биксби, сам Полковник, должно быть, позаботился. Хитрый лис постарался замести за собой все следы. Молодец. Но сколько же, в самом деле, она может стоить? Страшно подумать. Четыре, пять, шесть тысяч долларов. А может, и того больше.

Она не могла оторвать глаз от шубы. И, разумеется, не примерить её немедленно было выше её сил. Прерывисто дыша от волнения, с восторженно округлившимися глазами, она мигом выскользнула из своего простого красного пальто. Но, силы небесные, что это был за мех! А эти широчайшие рукава с большими тяжёлыми отворотами! Кто это говорил ей когда-то, что для рукавов используют шкурки самок, а для всего остального — самцов? Кто-то ей это говорил. Джоан Рутфилд, вероятно, хотя что эта Джоан может смыслить в норках!

Массивная чёрная шуба словно бы сама прыгнула на плечи миссис Биксби и пристала к ней, как вторая кожа. Ощущение было непередаваемое. Чудеса! Она посмотрелась в зеркало. Просто фантастика. Всё её существо преобразилось до основания. Богатство, великолепие, блеск, красота и чувственная роскошь — всё одновременно было в женщине, смотревшей на неё из зеркала. А это сладостное ощущение власти и могущества! В такой шубе она может пойти, куда захочет, все будут скакать вокруг неё, как кролики. Да что там говорить, словами этого не выразишь.