Марат Кабиров - Имя твоего ангела

Войдя в комнату и увидев на столе чайник, она вспомнила про голод и поставила чай. (У старости то хорошо, что насытиться можешь и чашкой чая.) Тут же вытащила из-под кровати чемодан и стала доставать припрятанный платочек. Здесь должно быть около тысячи. Этого, конечно, не хватит. Где найти деньги? У кого можно занять? Старушке, просящей милостыню на улице, вряд ли кто даст.

Даже если деньги будут, не дадут. Фатима и сама бы так поступила.

Вся надежда на Зухру. А ее дома, наверное, нет… А это женщина…

Как интересно Ляйля? Если приехала в город устраиваться на работу, то, наверное, какие-то деньги у нее есть. Вот даст или не даст, это неизвестно. А где еще можно взять? Черт побери!

Фатима, взяв платочек, тихонько поднялась. Она положила его в карман камзола и вдруг рука наткнулась на что-то. Почувствовав, что это бумага, она быстро вытащила его и не поверила своим глазам, увидев вчетверо сложенный конверт. Это был конверт, который передал таксист для Хадичи. Но ведь Фатима передала его. Именно этот конверт и протянула она Хадиче. Она положила его на грудь предсказательницы, так как та не подавала признаков жизни. А если так, то как он попал обратно к ней в карман? Может, кто-нибудь из старушек положил? Без разрешения Хадичи никто не посмел бы это сделать. Хотя, кто знает… Фатима же потеряла сознание. В такое время голова не у всех работает. Может, Хадича сама велела. Ну и что, что ничего не говорила. Она же сумела объяснить Фатиме, что хотела сказать. Кто может сказать, что читающая чужие мысли не может довести до других свои?! Она ведь предсказательница!

Что бы там ни было, конверт был в ее руках. А что в этом конверте, Фатима почувствовала всем своим нутром. В этом конверте была благодарность таксиста Хадиче, за то, что она спасла его мать. А спасибо в наши дни измеряется деньгами. Во всяком случае, работоспособный народ думает именно так. Другое, имеет ли Фатима право открыть этот конверт?

Конечно, она должна отнести его обратно Хадиче. Возможно, ее уже нет в живых. Фатиме казалось, что она точно знает это. Она верила этому, но… Но Фатима не смогла открыть конверт. Это же не то, что она добыла в поте лица. Это то, что было дано другому человеку. Потом не понятно, то ли там деньги, то ли еще что. Фатима сама только подумала, что там деньги. Подумала и сама же поверила в это. Нет, надо еще раз сходить к Хадиче домой. Без этого никак.

Нельзя.

Но ей не пришлось выйти из дома. Стоило ей собраться к гадалке, как к ней вернулось прежнее состояние. С краю глаза что-то мелькнуло. Фатима повернулась в ту сторону и увидела кровать и Хадичу на ней. Гадалка схватила кого-то за руку и замерла так.

Неожиданно старушка, стоящая возле нее, покачнулась и упала.

Старушки, что находились тут же, на какое-то мгновение замерли, а потом все наклонились над ней. Рука Хадичи заскользила по кровати и дотронулась до чьего-то плеча. Вскоре она обессиленная соскользнула вниз. Почувствовавшая на своих плечах руку гадалки женщина встала.

Она взяла конверт, вопросительно посмотрела на больную и, сложив его вчетверо, положила в карман Фатимы. Неожиданно связь прервалась. Фатима почувствовала себя так, будто летит над бездной.

Но через мгновение картина той квартиры снова встала перед глазами.

Но картина там была уже другая. Все примолкли. Казалось, что здесь остановилось время. Только сидящий у изголовья Хадичи мулла своим приятным голосом читал какую-то молитву. «Он читает отходную молитву, – подумала Фатима, – читает отходную…» Душу его пронзила безысходная тоска утраты. До этого она еще в душе надеялась, что Хадича еще жива и как-то поможет ей. У нее еще была хоть какая-то надежда. Сейчас она погасла. Она погасла вместе с Хадичой. Гадалка, которая была надеждой людей… Сейчас Фатима осталась одна. Сейчас ей не на кого надеяться. Сейчас она сама должна быть чьей-то надеждой. Всю ее охватила печаль. Но вскоре эта печаль растворилась, и ей снова послышался голос: «Тебе надо спешить. Твоим детям угрожает опасность». Остался только туман в глазах и этот голос в ушах.

Даже когда она вернулась в прежнее состояние, горечь утраты еще не угасла в ней. Одновременно ее охватило и чувство радости. В ее душе было и безграничное, ничем не объяснимое чувство радости.

– Спасибо тебе, Хадича! – повторила она. – Спасибо, Хадича!

Спасибо тебе, Хатмулла (Хатмулла. А тебе зачем?) Спасибо вам, спасибо! Пусть место ваше будет в раю!