Софья Ролдугина - Кофе с привкусом вишни

Вероятно, Юджи и была наивной, но отнюдь не глупой.

— В дом их тоже пускать нельзя? — смущённо спросила она.

— Об этом позаботится мистер Чемберс, — улыбнулась я. — Проинструктирую его с утра.

Настроение у меня изрядно улучшилось. Лёгкий овощной суп за ужином оказался выше всяких похвал, горячий шоколад на десерт согрел и убаюкал… Я едва не позабыла о своих планах и вспомнила уже в последний момент, едва ли не засыпая.

"И что же мне делать? — промелькнуло в голове. — Как вообще увидеть сон об этом… Как его зовут? Робин Шелли? Ричард?.."

Веки словно были склеены сиропом. Я перевернулась на другой бок, путаясь в одеяле. Нужное имя ускользало. Рэндальф? Руфус? Реджинальд?..

— …Роджер! Роджер, откликнись немедленно!

Здесь темно. Всюду липкие нити, как паутина, только много толще. Кричит женщина; кажется, немолодая и привыкшая говорить тихо. Голос у неё срывается.

— Да, мама. Не беспокойся, я тут. Только проводил доктора Нотингейла.

Его голос юный, мягкий — слушаешь и словно мыльные пузыри на ладони перекатываешь.

Мне становится любопытно. Я делаю шаг — сквозь переплетение нитей, преодолевая упругое сопротивление темноты — и попадаю в странную галерею. Стены, пол, потолок — всё покрыто ажурным лишайником, точно ствол древнего дерева. Напротив окна стоят двое. У женщины вместо головы — перепутанные клочья цветного тумана. Мужчина выше её на две ладони; волосы у него тёмные, почти чёрные, но хватает и седины.

— Не беспокойся, мама. Она обязательно поправится…

— Где моя шаль, Роджер? Эта негодная Энни украла её?

— Нет, мама, она никак не могла этого сделать. И её зовут Джудит…

Я тенью прохожу сквозь них. Любопытно, кто такая Джудит и куда пропала шаль, но мой путь лежит дальше. По галерее, по мягкому лишайнику; вверх по лестнице, поросшей мхом и грибами; сквозь череду крохотных комнат, перетянутых паутиной, захламлённых; мимо красивой рыжеволосой девушки, повторяющей тихо: "Мой, мой, мой"…

В бедной спальне, где есть лишь кровать, застланная лоскутным одеялом, и большой короб у стены, доверху набитый фарфоровыми статуэтками, кружевными салфетками и серебряными вилками, я останавливаюсь. Воздух здесь болезненно красноватый, пахнет холодным металлом; тело у меня тяжелеет. В маленькое круглое окно кто-то непрестанно стучит, и мне страшно туда смотреть.

Одеяло немного сползает; под ним женщина, тонкая, сухая и белая, как бумажный лист. Она умирает — умирает прямо сейчас, и я знаю это наверняка, потому что она меня видит.

— Ты за мной? — хрипло спрашивает она. Глаза у неё виноватые, налитые слезами. — Я не хотела его брать, ей-ей. Случайно вышло. Ох, кабы я могла вернуться и не взять его… Всё я виновата, всё я…

Она бормочет всё тише; с каждым "я виновата" в комнате делается чуточку светлее, а в окно стучат тише. Мне многое хочется ей сказать, бедняжке, но губы немеют и размыкаются только ради пустого:

— Не бойся, Джудит. Я ему расскажу.

Я понятия не имею, что это значит.

Но Джудит улыбается — совсем недолго, пока тут не становится ослепительно, до боли светло.

Когда я очнулась, лицо у меня было мокрым от слёз, а дыхание сбилось.

Та женщина умерла; это ясно как день. Наверное, сновидцы одной ногой ступают за грань, потому смерть представляется им не утратой навеки, а переходом куда-то дальше. Леди Милдред, что давно покинула этот мир, и Сэран, нерождённый, видения прошлого и намёки на будущее — всё смешивается во сне и кажется одинаково реальным.

Но стоит лишь пробудиться — и чувства с опозданием накатывают в полную силу.

Святые Небеса, и что теперь рассказать Эллису? Что человек, о котором он беспокоится, скрывает гибель служанки? Нетрудно предположить, к каким выводам придёт детектив… Надеюсь, этот Роджер Шелли не друг ему — или хотя бы не близкий друг, чья неискренность может больно ранить.

В коридоре послышался смех Юджи; похоже, она остановилась перекинуться словечком с одной из горничных. Звук меня отрезвил. Действительно, не нужно зря надумывать себе трудности. Это для меня беда в доме Шелли стала отвратительным сюрпризом, а Эллис, скорее всего, ожидал худшего, раз не постеснялся явиться за помощью. И даже если Роджер Шелли скрывает трагическое происшествие в своём доме, то не обязательно из корыстных побуждений.

"Сегодня же пошлю за детективом. Сперва надо поговорить, а уже затем делать выводы", — решила я наконец и протянула руку за колокольчиком.