Софья Ролдугина - Кофе с привкусом вишни

Не то чтобы я не понимала природу этого интереса; пожалуй, лет десять назад такая изящная вещица и на меня тоже произвела бы неизгладимое впечатление. Но вот у женщины постарше бурный восторг смотрелся странновато.

— У какого мастера вы его заказали? Изумительный вкус! Вы сами придумали вот ту завитушку? Как полагаете, мне такое пойдёт? Лучше золото или серебро? Нет, с золотом я выгляжу старше…

Если представить, что речь идёт о платье или о шляпке, то вопросы покажутся совершенно обыкновенными. Тот самый вид дамской беседы, которого всячески избегают джентльмены. Впрочем, никогда не понимала, чем разговоры о скачках или о сортах табака лучше.

Но вот лорнет… Полагаю, леди Клэймор с удовольствием избавилась бы от него, если бы видела чуть лучше или чуть реже бывала на выставках, где приходилось внимательно разглядывать экспонаты. Потому она почувствовала себя неловко, и ощущение передалось и другим.

Мы все немного растерялись: как вести себя с премилой, добрейшей, однако несколько бесцеремонной особой, жизнерадостной, как двенадцатилетняя девочка, что ни дня не провела в строгом пансионе, где бы ей привили подобающие манеры? Но вскоре замешательство уступило место любопытству и симпатии. Миссис Шелли оказалась женщиной начитанной — и к тому же прекрасной рассказчицей. Вероятно, в ином обществе эти достоинства не слишком бы высоко оценили: в наше время похвалы чаще удостаивалась музыкальность, скромность и добродетельность. Старинные приятельницы леди Милдред, по счастью, имели несколько другие вкусы.

Миссис Шелли не умела играть в вист и не держала дома карт, однако владела сразу двумя разновидностями игры "Змеи и лестницы": старинной бхаратской и новенькой аксонской. Рассказ о различиях затянулся почти на полчаса. Под конец хозяйка дома велела даже принести веер, расписанный по её просьбе рисунками в восточном стиле:

— Энни сейчас придёт, — пояснила она, звеня колокольчиком. — Она немножко медлительная, самую капельку…

Вскоре появилась рыжая горничная.

— Да, мэм? — сделала девушка книксен.

Выражение лица у миссис Шелли стало растерянным.

— Но я же звала Энни, — обернулась она к сыну, механически заправляя локон за ухо.

Роджер с бесконечным терпением накрыл руку матери своей:

— Теперь о тебе заботится мисс Грунинг, матушка. Мисс Миллз умерла, помнишь, я говорил? И её звали Джудит, а не Энни.

— Как это — умерла? — часто-часто заморгала миссис Шелли. — Я ведь видела её нынче утром в своей спальне… — а потом вдруг обняла сына и расплакалась.

Я не знала, куда девать глаза. Остальные, полагаю, чувствовали себя не лучше. Леди Абигейл раскашлялась, леди Клэймор принялась нервно вертеть лорнет. Даже миссис Прюн, которая должна была бы уже привыкнуть к подобным сценам, достала из ридикюля свою диковинную колоду и начала разглядывать картинки.

Роджер деликатно вывел мать из комнаты, а затем поманил пальцем служанку. Донёсся приглушённый голос, отдающий приказания:

— Нальёшь ей большую чашку молока с ванилью. Ту, розовую, с пастушкой. Потом причешешь заново и приведёшь сюда, хорошо? И веер не забудь, тот, бхаратский, матушка так хотела.

В гостиную он вернулся буквально через четверть часа, нисколько не смущённый и не расстроенный.

— Прошу прощения за неприглядную сцену, — улыбнулся Роджер и, подойдя к столику, перевернул доску для игры и принялся раскладывать фишки и фигурки в правильном порядке. — Матушка никак не привыкнет, что мисс Миллз погибла. Трагический случай, — легкомысленно добавил он. — Она работала у нас горничной и заботилась о матушке почти десять лет.

— Сочувствую! — горячо отозвалась Абигейл. — Тяжело потерять человека, который столько пробыл рядом, даже если это горничная. Когда в мир иной отошёл наш старый дворецкий, мы все очень горевали. И, признаюсь, мне до сих пор иногда кажется, что я вижу его в холле Дэлингриджа!

Роджер покивал с искренним, сострадательным интересом, а затем одной фразой разрушил тоненький мостик взаимопонимания между семейством Шелли и благовоспитанными леди:

— Прекрасно понимаю вас, миледи. Правда, если бы маме казалось , всё было бы куда проще. К сожалению, она правда видит Джудит Миллз.

— Что?.. — растерянно откликнулась Абигейл. — Почему же?..

— Полагаю, потому что её убили. Это всегда производит отвратительное впечатление на покойников и портит им характер, — невозмутимо ответил Роджер — и неторопливо провёл пальцем вдоль багровой, словно бы освежёванной змеи на рамке вокруг игровой доски.