Иэн Бэнкс - Мост

Он недовольно оглядывался. К ночи похолодало, да и дождик накрапывал.

— Давай, — позвала она. — Мозги проветришь.

— Так это и шпалер долбаный может сделать, — пробормотал он, выходя из машины.

Они прошли мимо знаков, предупреждающих о том, что с моста могут падать предметы, и мимо других, гласивших, что далее проход воспрещен — частная территория, и добрались до щебенчатого разворотного кольца, до каких-то старых домов, до низких, скользких, заросших травой и утесником скал. До круглого гранитного быка железнодорожного моста. Ветер принес водяную пыль, и его пробрала дрожь. Он поднял взгляд на гигантское сооружение, в чьем железном костяке завывал ветер. У ближайших скал на берегу залива Ферт-оф-Форт негромко плескались волны, и в темноте неторопливо мигали справа и слева огни бакенов. Андреа взяла его за руку. Выше по течению был автомобильный мост — высокая паутина света и далекий фоновый рокот.

— Мне здесь нравится, — обняла его Андреа.

Она вся дрожала. Он прижимал ее к себе, но глядел вверх, на стальные тенета, завороженный их черной мощью.

«Три года, — подумал он. — Три года в чужом городе».

— Рухнул мост Таллахатчи, — проговорил он буднично, обращаясь не столько к ней, сколько к пронизывающему ветру.

Она снова посмотрела на него, уткнулась холодным носом в презентабельный остаток бороды, которую он растил два года, и спросила:

— Что?

— Мост Таллахатчи. Бобби Джентри, «Ода Билли Джо». Короче, навернулась хреновина. — Из его горла вырвался тоскливый смешок.

— А жертвы были? — прикоснулась она холодными губами к его кадыку.

— Не знаю. — Ему было очень грустно. — Я дальше и не думал читать. Только заголовок.

По мосту прошел поезд, ночной воздух наполнился грохотом и гулом. Вагоны везли людей куда-то в другие края. Интересно, вспомнил ли кто-нибудь из пассажиров старый обычай, бросил ли монетку из окна уютного, теплого купе? Послал ли свою маленькую тщетную надежду кувыркаться в безразличных водах холодного Ферта?

Он не сказал ей об этом, но он помнил, что уже здесь был, в этом самом месте, много лет назад. Однажды летом. У его дяди была машина, и дядя взял его и его родителей в поездку через Троссахс, с последующим заездом в Перт. Обратный путь лежал через эти места. Это было еще до открытия автомобильного моста в шестьдесят четвертом, — наверное, даже еще до начала его строительства. Случилось это в праздничный день, и перед паромной переправой вырос хвост машин длиной в добрую милю. Чем торчать в очереди, дядя привез их сюда, чтобы показать родственникам (и самому полюбоваться) «один из самых гордых шотландских монументов».

Сколько же было тогда ему лет? Вроде бы всего-то пять или шесть. Отец посадил его на плечи, а он касался холодного гранита быка и изо всех сил тянул ручонки к выкрашенным в красный цвет металлическим фермам,

К их возвращению вереница машин нисколько не сократилась. И пришлось им ехатъ через Кинкардин-бридж.

Поцелуй Андреа заставил его очнуться от воспоминаний. Она очень крепко обняла его, необыкновенно крепко, у него аж дыхание сперло. Потом они вернулись в машину.

Они переехали через реку по автомобильному мосту. Он глядел сверху на темные воды, на тусклый ночной силуэт железнодорожного моста, под которым они стояли, и увидел длинную цепочку огней идущего к югу пассажирского поезда. Огни как многоточие в конце предложения, подумалось ему. Или в начале… Три года. Точки — как бессмысленный сигнал морзянки, составленный лишь из Е, И, С и X. В переплетении ферм вспыхивали огни; тросы на ближайшем боку автомобильного моста проносились мимо так быстро, что их невозможно было различить.

Глядя на поезд, он подумал: неромантично. А ведь я еще паровозы помню. Я заявлялся на соседнюю станцию и ждал на деревянном переходе над путями, пока не появится состав, пыхтя дымом и паром. Когда локомотив проходил под деревянным мостом, то дым отражался от листов металла, которыми мост был обшит снизу, чтобы защитить древесину от возгорания. Меня вдруг окутывало дымом и паром, и наступали долгие мгновения восхитительной неопределенности, я словно оказывался в ином мире, где все зыбко, аморфно и таинственно.

Но ветку закрыли, паровозы демонтировали, переход над путями снесли и построили на этом месте красивый, очень уникальный и просторный особняк с фасадом на южную сторону и обширным парком. Очень уникальный. Лучше и не скажешь. Даже если все у них там вышло как задумано, ничего на самом деле не вышло.