Андрей Шляхов - Доктор Данилов в Крыму. Возвращение

Данилов рисковал гораздо серьезнее. Страшно было подумать о том, что могло произойти, если бы он не взял с собой на вызов Юрия Палыча. Тремя голосами против одного его могли бы обвинить если не в изнасиловании, то хотя бы в его попытке. Гражданка Рыльская разорвала бы свой халатик, постаралась бы оцарапать Данилова – вот вам налицо следы борьбы. А два «очевидца» засвидетельствовали бы, что им пришлось буквально отдирать Данилова от его жертвы. И назавтра все севастопольские газеты (а может, и не только севастопольские) написали бы о маньяке, который, будучи главным врачом станции скорой помощи, совмещает на линии ради того, чтобы иметь возможность удовлетворять свои низменные наклонности.

Замечательно! Восхитительно! Бесподобно!

Данилову хотелось с кем-то посоветоваться, но кроме как с Еленой, было не с кем. Не с Полянским же. Тот или сведет все к шуточкам, или же начнет успокаивать, говоря, что ничего страшного случиться не может. В успокаивании Данилов не нуждался. Ему был нужен совет опытного администратора. С другой стороны, не хотелось беспокоить жену. Начнет волноваться за него, а у нее и без того забот хватает. Но в конце концов Данилов пришел к выводу о том, что жене как раз положено быть в курсе дела. Ситуация сложилась непростая, и неизвестно, что еще будет предпринято против него. Не хотелось бы, чтобы Елена придавала значение порочащим слухам. Она, конечно, ему верит, но у всего есть свой предел. Увидев телевизионный сюжет с рыдающей «жертвой насилия» (Данилов живо вообразил, с каким трагизмом рыдала бы на камеру госпожа Рыльская), Елена может поколебаться в своей вере в мужа. Тем более, что на его совести уже был грех. [21]Нет, надо рассказать обо всем самому, первым. «Только бы смеяться не стала, – подумал Данилов, – не решила бы, что я ее разыгрываю. Дело же серьезное».

Вопреки его опасениям, Елена смеяться не стала и вообще восприняла все крайне серьезно. Попросила его подождать минуточку у компьютера (они разговаривали по скайпу) и ушла из кухни, где пила чай. По отрывкам фраз, которые услышал Данилов, можно было понять, что Елена поручила Марию Владимировну заботам Никиты и под угрозой лишения сладкого на месяц запретила обоим детям отвлекать ее от важного разговора. Вернулась она сосредоточенной и даже хмурилась, что в последнее время с ней случалось не так уж и часто. Заметив, что на переносице образовалась складка, Елена стала следить за своей мимикой и в рамках борьбы с морщинами старалась не позволять себе лишнего.

– Вова! Все очень серьезно, и ты это уже, как я вижу, понял! – начала она строгим менторским тоном. – Теперь ты, надеюсь, понял, каково оно – руководить?

– Хреново, – честно ответил Данилов. – Но коль уж впрягся, то…

– То не надо совершать ошибок, – подхватила Елена уже обычным своим голосом, без примеси назидательности. – Ты должен контролировать каждый свой шаг и научиться взвешивать каждое слово. Может, это и покажется тебе банальным, но так оно и есть. Девиз любого руководителя: «Всегда начеку!». Всегда, Вова! Расслабляться можно только дома. Может, я иногда казалась тебе психованной или просто смешной…

– Ну что ты! – вставил Данилов.

– Казалась, казалась, – дважды кивнула Елена, – и не надо мне врать. Но только дома, с тобой, я могу расслабиться. Быть такой, какая я есть на самом деле. Не думать о том, что я говорю…

– Иногда бы не мешало и подумать! – улыбнулся Данилов.

Елена показала ему кулак и сделала свирепую рожу – ну, погоди, дождешься ты у меня!

– Ладно, я все понял, – сказал Данилов. – Всегда начеку, следить за базаром. Я в лагерном медпункте так же работал…

– Всегда начеку! – повторила Елена. – Каждую просьбу рассматривай с точки зрения того, чем она может для тебя обернуться. Пойми меня правильно. Я призываю тебя не к паранойе, а к бдительности…

«А разве между этими понятиями есть разница?» – подумал Данилов, но вслух ничего не сказал.

– Вот меня нередко упрекают в бездушии, – с каждой фразой Елена говорила все эмоциональнее. – А ведь никто не задумывается о том, что за каждой просьбой, пусть и самой невинной, может скрываться подстава. Я не говорю – «скрывается». Может скрываться. Но все свои действия приходится взвешивать с учетом возможных подстав. А что поделать? Как только ты поднимаешься хотя бы на одну ступень выше, так сразу же появляется куча желающих тебя свалить. А на следующей ступени их количество увеличивается. В геометрической прогрессии, – Елена сделала небольшую паузу, а потом решительно тряхнула головой. – Думала, сказать или нет, но все-таки скажу. Помнишь, как я пришла на шестьдесят вторую подстанцию, расчищать дерьмо после вашего Лжедмитрия? [22]Сверху давят, снизу шипят, и первой шипит гадюка старший фельдшер Надька Казначеева, а от старшего врача никакой пользы… Посмотришь на все и выть хочется. А единственный человек, на которого я могла опереться…