Андрей Шляхов - Доктор Данилов в Крыму. Возвращение

– Слушаешь? – шепотом спросила у Юрия Палыча Лариса.

Тот ничего не ответил, наверное, просто кивнул.

Данилов уже был не рад тому, что, сам того не желая, вторгся так глубоко в чужую приватность, но делать было нечего. Задал вопрос – слушай ответ, иначе будет невежливо. Серега может обидеться, а с учетом того, что он порядком пьян, обида имеет шансы перерасти в скандал. Нет уж, лучше послушать.

– Он посоветовал нам играть в ролевые игры. Мы попробовали, и нам понравилось. Прямо жизнь новыми красками заиграла, – из-за разбитого носа Серега порядком гнусавил, но говорил внятно. – Мы обычно с утра договаривались, в кого будем играть вечером. Чтобы это… ну, как его…

– В образ войти, – подсказал Данилов.

– Да-да, – закивал Серега. – В образ. И уже как с работы вернемся, ведем себя соответственно. Сегодня, то есть уже вчера, решили поиграть в грабителя и жертву. Ну, типа, Танька – одинокая баба, пошла ванну принять, а тут к ней в дом залез я. Сначала приковал наручниками к трубе, чтобы квартиру обносить [6]не мешала, а потом соблазнился и решил попользоваться. У нас в блоке на две комнаты одна ванная, а Верка-соседка спать рано ложится, потому что ей вставать на работу ни свет ни заря. Так что после одиннадцати ванная в нашем полном распоряжении, очень удобно…

Машина начала мелко трястись, несмотря на то, что ехала по ровному асфальту. Данилов догадался, что это смеется на переднем сиденье Лариса и позавидовал ей черной завистью. Самому ему приходилось сохранять серьезно-вдумчивое выражение лица, чтобы ненароком не обидеть собеседника. Данилов хорошо умел это делать.

– Все шло по плану, – продолжал Серега, – только когда я захотел открыть наручники, то сломал ключ. Наручники сами по себе вроде надежные, а вот ключи – полное г. но. На Чайке купил, а надо было в Военторге брать. Короче говоря, полключа застряло в замке, замок заело. Я попробовал ножовкой, но у меня ничего не получилось. Полотно было тупое, да и Танька все время дергалась. На нервной почве ей стало плохо, – Серега снова посмотрел на Брюнетку, – я вызвал «скорую» и пошел к соседу Леше-плотнику за болгаркой. Этот м…ла сказал, что болгарку мне не доверит, сам разрежет наручники. Я сдуру согласился, не посмотрел, что он пьяный. А он вместо наручников резанул по трубе, хорошо еще, что не по Танькиной руке. Кипяток ударил фонтаном. Я пытался отцепить Таньку, а Леша, вместо того чтобы мне помочь, убежал вместе со своей болгаркой…

Машину затрясло еще сильнее.

– Юрьпалыч, аккуратнее, пожалуйста, у нас двое пациентов в машине, – попросил Данилов, надеясь, что Лариса поймет его слова правильно; а то, чего доброго, еще и в голос смеяться начнет, нехорошо выйдет.

Лариса все поняла, потому что машину сразу же перестало трясти.

– Трубу он только повредил, до конца не перерезал, – Серега попытался вздохнуть, но из-за опухшего носа вздох получился похожим на всхлип. – Кипяток хлещет, Танька орет… Я уж и не помню, как отцепил ее, вот – руку ей сломал, но все же отцепил. Она в панике меня по лицу ударила, нос разбила, пришлось мне стукнуть ее разок, чтобы не мешала себя спасать, короче – обоим досталось. Я вышел в коридор сам не свой, а там Леша-м. ак стоит и ухмыляется. Ну, я от всей души и врезал ему по зубам. Леша отлетел в угол, на мне пацаны повисли, успокоили, пива принесли холодного, а тут и вы подоспели. Такая вот история…

Лариса дождалась, когда машина выедет с территории четвертой больницы, и только тогда начала смеяться, нет – ржать во весь голос.

– Владсаныч, я не могу!.. – стонала она в паузах между приступами. – Я думала, что такое только в кино… И где? В общаге строителей… Какая продвинутость… Ну прям эти… Пятьдесят оттенков серого…

– Пятьдесят оттенков красного, – поправил Данилов. – Нашу работу серой не назовешь, а вот красного на вызове было много. Причем разных оттенков – следы крови на лице, ожоги, багровые физиономии… Ну и ролевые игры, конечно.

– Прежде чем приступать к ролевым играм с наручниками, надо обзавестись гидравлическим арматурорезом, – вступил в беседу Юрий Палыч. – Или же гидравлическими кусачками. Разве ж можно болгаркой, да еще и пьяному. Он же ей в два счета мог руку отчекрыжить к чертям собачьим. Строители называются, элементарных вещей не понимают. Я, например, с тех пор как в две тысячи пятом попал на «авто» на Шостака, где мы дверь открыть не смогли, вожу с собой гидравлические ножницы. Под сиденьем лежат, чтобы всегда под рукой были.