Илья Баксаляр - Харизостан

Албанцы знают свое дело хорошо. Несколько часов работы, и пленные воспримут смерть как спасение, как лучшее, что им могут подарить в этой жизни. Рано утром за ними приедут крытые машины, их отвезут в пустыню. Албанские головорезы на плохом английском скажут несколько слов о великой миссии освобождения мира от неверных и со смаком начнут выполнять свою страшную работу, не способные понять, что перед ними люди, обычные люди, у которых есть семьи, дети, жены, матери. Что эти люди ничего плохого никому не сделали. Ножи прошлись по сонным артериям, огромный фонтан крови брызжет в разные стороны. Они покидают этот мир, медленно мучаясь и страдая, и одновременно благодарят Бога, что есть возможность умереть такой относительно легкой смертью.

Телевизионщики отсняли материал и понеслись передавать свой репортаж, в их душах не было сочувствия. Они имели на руках сенсационный материал, который станет информационной бомбой, который взорвет весь мир. Черные флаг и идут по миру в преддверии конца света. Весь мир должен понять, что все идет к Апокалипсису, к моменту, когда придет армия Махди. Такова была задумка Абу Бакра.

Теперь специалисты по такой страшной работе разъезжали по разным уголкам арабского мира, повторяя ужасы трагедии под Мосулом.

Черная армия направилась к Багдаду, темными волнами наплывая на столицу Ирака. Американские самолеты атакуют наступающих, мощные ракеты класса «Воздух – Земля» с визгом врываются в колонны черной армии, подбрасывая тяжелые танки, как картонные коробки, сжигая в огне взрывов машины, артиллерию, грузовики и множество людей в черных одеждах. Теперь они сами увидели ад, в котором хотели уничтожить все человечество.

Войска Абу Бакра отступили. Американцы не дали им войти в Багдад. Хилари Клинтон сообщили о разгроме армии Харизостана под Багдадом. Госсекретарь посмотрела на карту мира:

– Не трогайте их больше, пусть они идут в Сирию.

Из Мосула в сторону Турции шли тысячи бензовозов, которые отправлялись с нефтеперерабатывающих заводов прямо на крупнейшие бензохранилища этой страны. Сотни миллионов долларов пошли в казну Харизостана. И все на войну.

Амалия вернулась домой с дежурства, сегодня она делала много операций и сильно устала. Она прилежно училась в школе, поступила в медицинский институт и хотела быть врачом с детства. В ее детской было много кукол, которым она ставила градусник, перевязывала головы, делала импровизированные уколы и внимательно слушала фоноскоп. Все было посвящено только одному – стать врачом, по окончании института она пошла в ординатуру. Первые операции, первые спасенные жизни.

За всем этим круговоротом учебы и работы Амалия забыла про личную жизнь. Ей было тридцать пять лет, ее подруги уже дважды стали мамами. А у нее даже не было мужчины. Она пробовала несколько раз познакомиться, но у них не было интереса к ней. Но ничего серьезного не получалось. Она почти смирилась с мыслью, что умрет старой девой, не имея ни мужа, ни семьи, ни детей. Но природа женщины и ее инстинкты требовали мужчину, она хотела стать матерью, но она не нравилась им.

От скуки она часто сидела с Интернете, общаясь через социальные сети со своими знакомыми. Однажды женщина увидела, что ее приглашает в друзья весьма симпатичный мужчина лет тридцати, с густыми, кучерявыми черными волосами, на его бледном лице выделялись темные озорные глаза и очень чувствительные губы, которые так и манили к себе. Амалия понимала, что этот мужчина не посмотрит на нее, но все же включила его в список своих друзей. Молодой человек был из Стамбула, его звали Долан. Через несколько минут Амалия получила письмо, очень теплое и трогательное. Они стали переписываться, а вскоре общаться по «Скайпу».

Амалию поразила высокая чувствительность Долана. Его глаза излучали само внимание и заботу, а губы звали к себе, манили. К ним хотелось прикоснуться и утонуть в их ласковых поцелуях. Они общались больше месяца.

– А приезжай ко мне в Стамбул! – неожиданно Долан обратился к своей немецкой подруге.

– Ты меня приглашаешь к себе? – не веря своим глазам, краснея, спросила Амалия.

– Конечно! Ты сможешь приехать через два дня? – спросил турок.

– Но у меня работа! – как-то сразу поникла врач.

– К черту работу! Приезжай! Я не могу без тебя! – Долам смотрел на нее с экрана и умоляюще упрашивал. Амалия смотрела на него: «Он любит меня, как он смотрит, заглядывая в душу, какими глазами, а его губы… губы! К черту всю работу! Я хочу быть женщиной! Завтра буду в Стамбуле!» – решительно заявила женщина.