Илья Баксаляр: Харизостан

Пусть американцы останутся в баре и продолжат свои не очень красивые разговоры про гордых афганцев. Они приехали сюда зарабатывать деньги и не более того. Нам неинтересна их пьяная болтовня.

А где же наш Азим? Это имя переводится как «великолепный», хотя внешне он не производил особого впечатления. Посмотри на него: среднего роста, черные волосы, обычные черты лица, ничего выдающегося, но только до тех пор, пока он не смотрит тебе в глаза. Но давай не будем попадать под его чары. Просто понаблюдаем за ним. Азим разбирает автомат Калашникова. Он упорно трудится, отрабатывая все действия до автоматизма. Возможно, эти навыки когда-нибудь спасут ему жизнь.

Мой друг! Посмотри! Кто там идет? Смотри-ка, наш знакомый цэрэушник из бара. Он зашел в командирскую полевую палатку и попросил одного из американских военных советников позвать к нему интересующего его араба. Азима привели в палатку. Цэрэушник осмотрел араба с ног до головы, на лице мы видим следы разочарования:

– И что этот араб, что в нем такого?

Американец был немного удручен, он хотел увидеть что-то нечто, какую-то потрясающую картинку, больше похожую на комиксы про супергероев. А тут? Простой не то ремесленник, не то торговец, ничего привлекательного. Он уже хотел отпустить Азима, как тот посмотрел американцу в глаза. Цэрэушник обомлел, он почувствовал, как мощная энергетика араба стала просачиваться внутрь его души. Какая-то непреодолимая сила растворяла в нем раздражение, вызванное разочарованием. Он почувствовал, как все начало меняться в сознании, как неведомое ему тепло стало заполнять его черствую и холодную душу. Американец не мог оторвать взгляда от араба, он что-то спрашивал его, Азим отвечал, но агент ЦРУ не слушал и не понимал, о чем спрашивает. В его душе происходили какие-то глобальные изменения. Что-то новое, доселе неизведанное творилось в душе американца. Теплые чувства тихо выходили из дальних потайных уголков его души, незаметно заполняя все пространство внутри него. Американец не мог оторвать своего взгляда с Азима, ему всегда чего-то не хватало, всегда было одиноко и холодно с другими, а сейчас он почувствовал тепло в своей душе. Время потерялось, он не понимал, где он и сколько времени уже прошло. Агент ЦРУ смотрел на Азима и разговаривал просто и с большой теплотой. Он поймал себя на мысли, что очень давно знает этого человека и расстались они, наверное, совсем недавно. Видимо, они раньше встречались в другой жизни и были лучшими друзьями, так комфортно было ему с этим арабом. Беседу прервал военный инструктор, который зашел в палатку:

– Азим! Ты где шляешься? Бегом тренироваться! Ты не на прогулку пришел!

Посмотри на агента ЦРУ! Что с ним произошло? Где его напыщенность? Где все высокомерие и холодность? Перед нами стоит простой человек посреди палатки и не понимает, что он здесь делает. Зачем он приехал в эту страну? Зачем они вообще разжигают эту никому не нужную войну?

Мой дорогой читатель! Теперь ты понимаешь, какую страшную силу мы увидели у Азима!

Американец это понял прекрасно. Перед ним был уникальный человек, находка, которая стоит больше тысячи самых лучших моджахедов, да и, наверное, тысячи морских котиков. Силу, которую он почувствовал на себе, невозможно найти и тем более повторить. Агент ЦРУ срочно связался по космической связи с штаб-квартирой в Лэнгли.

Прошло несколько недель, американец встречался с Азимом каждый день, он не мог жить теперь без этих встреч. Беседуя с арабом, американец чувствовал себя с каждым днем все лучше и лучше, жизнь стала приобретать яркий солнечный свет, уходили потаенные страхи. Азим смотрел в глаза своего американского друга и видел все тайны его души, все детские страхи и мягким, добрым голосом выводил из него того испуганного маленького мальчика, которого так страшно напугали грубые родители и жестокие ровесники. Из этого холодного агента ЦРУ выходило все худшее, что накопилось за его жизнь. Грубость, проявленная в детстве к нему, детские обиды, слезы и досады, жестокость ровесников и непонимание друзей, которых у него практически не было. Растоплялся холод одиночества, просыпалось все то, что лучшее дает природа человеку. Теперь Азим стал как наркотик, без него становилось тоскливо, одиноко и страшно. Страшно, что то теплое, что подарил этот араб, вдруг опять исчезнет и жизнь вновь станет холодным бесчувственным айсбергом внутри этого огромного ледяного океана всеобщего равнодушия. Американец боялся, что те ростки прекрасного, что теперь зародились в его душе, опять увянут и мир опять превратится в одну сплошную серость, где есть только одна радость – деньги.