Вероника Батхен: А вы думали - в сказку попали?!

По магазинам шляться придется, кошку кормить, кактус поливать опять же… Одной. И ведь не будет ничего дальше только старость. Климакс, маразм и внуки в перспективе. И все — одной! Бродить по углам как в клетке, ночи в памяти перебирать, подушку кусать лишь бы доча не слышала. Удавиться бы мне, чтоб не мучаться. Андрей, вставай, опоздаешь!!! Поцелуи у двери — из тех, что оставляют рубцы на сердце, запах его одеколона — горьковатый и грустный, Рита — чуть растягивая гласную — милая моя Рита. Стук захлопнутой двери — как горсть земли о крышку гроба правильно же писала госпожа Митчелл. Первый попавшийся таксист, не торгуясь — иначе опоздаешь, бензиновый чад, идиотская музыка из магнитолы, и единственная в мире опора — плечо любимого. Будь я хоть лет на десять моложе — все бы к черту послала! Только бы удержать… Вокзал, пять минут до поезда. Толпа, духота, давка. Огромный цыганский табор переезжает куда-то, дебелые украинки трусят с сумками едва ли не толще их самих, туристы с байдарками — ну куда же вы на людей! — и самые паршивые минуты прощания. Когда вроде и сказано все и уходить рано и ниточка рвется по живому. И Андрей. Глаза виноватые, собачьи почти. Обнял аж косточки захрустели… Что? Господи, да куда тебе жена-старуха? И думать не смей! Лучше осенью выпроси командировку — и приезжай скорее! Конечно буду скучать! Проверь ничего не забыл? Так и знала. По почте пришлю, скажешь — у приятеля оставил. Ну галстук же, не трусы. Хватит, ступай, поезд трогается… Люблю тебя, Андрюша!!!

Все. Кончилось. Сдохло. Завыть бы в голос — люди скажут — с ума сошла. Даже горькую выпить не с кем. Домой, в логово, лапу сосать. Какое такси денег в обрез осталось. Троллейбусом, дорогая моя, троллейбусом. И зонтик забыла — ну что тут скажешь. Дура. Для Маргариты Сергеевны сегодня был очевидно неудачный день. Она вымокла до нитки под дождем, едва не задохнулась в троллейбусе, ей отдавили ноги, попытались разрезать сумку, и в довершение радости какой-то юный паразит уступил место у окна под эгидой «Садитесь, бабушка!». Хорошо, хоть никто не бросился успокаивать — видимо слезы приняли за капли воды с волос. Как ей удалось дойти до подъезда — один бог знает. В почтовый ящик заглянула на автомате — два письма в сумочку, потом, все потом… По лестнице вверх, цепляясь за перила, с третьей попытки открыла дверь, швырнула туфли в беззащитную стену — и ничком на постель, рыдать дальше. Маргарита Сергеевна и не заметила, как уснула от слез.

… Одна по черной лестнице, ни огня кругом, и плачет ребенок… Протяжно, надрывно, горько. Пусть прекратит кричать, не могу, не могу, замолчи!.. Умолкни, холера! — Маргарита Сергеевна скинула на пол голодную кошку, потянулась сладко — во все роскошное — до сих пор! — тело и проснулась. Было два часа дня, глаза опухли, рука затекла, но жизнь кажется стала налаживаться. Уехал. Да больно, да страшно, но не век же ему со мной маяться. А в квартире гадюшник — хуже чем у Алены (лучшей подруги-художницы, редкостной, надо сказать, неряхи). В душ, кофе — и вперед! К пяти часам квартира стала походить на прежнее уютное гнездышко. Посуда блестела, парадные чашки вернулись в сервант, полы были пропылесосены и даже злодейка-кошка прощена, накормлена и обласкана. Маргарита Сергеевна позволила себе расслабиться и выкурить сигаретку бросив курить лет десять назад, она до сих пор иногда позволяла себе насладиться тонкими коричневыми пахитосками «MORE» — не табаку ради, но забавы для. Вспомнив про письма, достала конверты, открыла первый — и ей стало хорошо. Совсем. Ну, почти совсем… К счастью дочка не залетела — но несчастная страсть к местному донжуану привела ее в состояние несовместимое с пребыванием на даче, о чем (если конкретнее, о возвращении в родные пенаты не позже, чем в воскресенье, то есть сегодня) любимое чадо имело сообщить в трагическом тоне. Прелестно, просто прелестно. Холодильник пустой, ребенок с разбитым сердцем и последняя неделя отпуска к чертям собачьим. Что у нас дальше? Второе письмо было от Лидки из Израиля — как всегда никто не любит, денег нет, жара страшная, сыночек выезжает… Ой, мать моя балерина! Маргарита Сергеевна действительно согласилась проследить за выходками семнадцатилетнего оболтуса, вскормленного молоком и медом земли обетованной из худенького мальчика со скрипкой в двухметровую орясину, но сочетание пылкого еврейского юноши и девочки с разбитым сердцем на территории одной квартиры — лучше спать на мине с часовым механизмом! Хотя… Подождут пару лет — глядишь и поженятся… Поженятся… Телефон. Междугородный. Муж Маргариты Сергеевны, относительно известный музыкант, оставил ее десять лет назад ради молоденькой пианистки, через год разочаровался и эмигрировал в Америку. И все бы хорошо, но бывшая жена по прошествии времени стала казаться ему ангелом небесным… За последний год он гостил в доме трижды, изображая с каждым разом все более серьезные намерения. В последний его визит, перебрав мартини, она умудрилась снова с ним переспать и что делать дальше не представляла ну абсолютно. — Алло? Слушаю. Да, здорова. Все в порядке, сегодня вернется с дачи. Конечно. Что?! Ты всегда был ненормальным. Какой Париж? Про каких таких заек? Ладно, не трать деньги, поговорим по приезде. Маргарита Сергеевна аккуратно положила трубку, подошла к холодильнику, аккуратно налила себе коньяка из заветной бутылочки, аккуратно выпила, сплюнула и… все таки вздохнула — она была интеллигентной женщиной. Значит, явится ночью, билеты на завтра, поездка на пять дней — как раз до конца отпуска. А Ромео с Джульеттой, выходит, здесь одни остаются. Ну, муженек, ну сюрприз подготовил. Правда Париж… Мечта детства с розовыми оборочками. Рю де ла Пэ, Монмартр, кладбище Сен-Жермен… Знаменитый блошиный рынок — там же можно одеться за гроши, причем так, что до конца дней все соседки завидовать будут. Нет, это просто сказка — так не бывает. Кстати — шесть часов, на рынок уже не успею. Ближний гастроном не работает, значит бежать к метро — в доме хоть шаром покати! Замуж я за него второй раз все равно не выйду — пусть хоть в Африку повезет. А каблук на туфельке все-таки не выдержал… Ладно, дорогая, авоську в зубы и за едой!

Читать дальше