Мирко Благович - Начало истории (СИ)

На доверии простых людей держался авторитет (и, разумеется, власть) светлейшего князя Григория Потёмкина-Таврического. Мог Григорий Александрович толстую палку о пузатого генерала-скрягу с размаху обломать, но простого русского солдата никогда и пальцем не трогал. При общении с вельможами светлейший был высокомерен, чёрств и надменен, но всегда снимал шапку при разговоре с простолюдином. За свои деньги (хотя сам Гришка частенько бывал в долгах) поил солдат водкой, чтобы зимой в окопных шанцах не коченели. Осенью 1791 года при переезде из Ясс в Николаев князь Потёмкин преставился. Упав с коня, он умер прямо на степном шляху под ясным небом. И тогда в бесконечных степях за Балтой образовалась обветшалая лачужка с тремя одинокими жителями-солдатами.

В одну из вьюжных ночей на лачугу случайно наткнулись сани сбившегося с пути казанского чиновника Текутьева. Дверь отворил бородатый отшельник. Поздоровались, познакомились. Когда чиновник обогрелся и поинтересовался, как долго обитает в этой забытой Богом лачуге отшельник, то с изумлением услышал, что старый вояка живёт в ней последние 38 лет. Но когда Текутьев узнал мотив отшельничества, испытал форменный шок. Оказалось, старый солдат все эти годы жил в глухой степи только потому, что охранял… место, на котором упал с коня и умер светлейший князь. «Из Петербурга обещались прислать умельцев, чтобы прощупать почву, выполнить замеры, рисунки, а вскорости по ним поставить и памятник светлейшему. Да всё, видать, некогда матушке-императрице Катерине, – жаловался Текутьеву старик. – Уж поди 40 вёсен пролетело, а столичных посланцев всё нету и нету». Двоих товарищей похоронил верный страж, а сам продолжал стеречь место. Он 40 лет охранял место , чтобы сохранить память о славном Потёмкине. Место охранял, понимаете? Вот он, настоящий показатель доверия и легитимности.

Нынешние канцлеры, премьер-министры, генеральные секретари, президенты, императоры, короли и султаны сколь угодно могут наращивать военную мощь своих танковых, ракетных и мотострелковых бригад, тренировать спецназ и усиливать службы внутренней безопасности. Все эти шаги ни на йоту не укрепят власть правителей. Ни на грамм не прибавят им легитимности. Потому как оружие в руках держит простой солдат их народа. А народ поступит так, как подсказывает ему сознание, воля и собственная оценка политической ситуации. Много ли власти было у слабоумного и невежественного Петра III Фёдоровича? И вовсе не было. Император, верховный главнокомандующий русских войск – самой сильной армии XVIII века, законный престолонаследник – коту под хвост. А вот у самозванки Екатерины II и Григория Потёмкина, искренне любивших Россию и простой русский народ, душою болеющих за святые русские земли, власть была…

***

…Давид одерживает феерическую победу, обретает всенародную любовь и стягивает власть в свои руки.

Когда они шли, при возвращении Давида с победы над Филистимлянином (Голиафом, прим. автора), то женщины из всех городов Израильских выходили навстречу Саулу царю с пением и плясками, с торжественными тимпанами и с кимвалами (бубны и медные музыкальные тарелки, прим. автора). И восклицали игравшие женщины, говоря: Саул победил тысячи, а Давид – десятки тысяч! И Саул сильно огорчился, и неприятно было ему это слово, и он сказал: Давиду дали десятки тысяч, а мне тысячи; ему недостаёт только царства. И с того дня и потом подозрительно смотрел Саул на Давида. (1 Цар. 18: 6–9)

Давид берёт в жёны Мелхолу, младшую дочь Саула, но это не спасает его от Сауловых нападок. Царь ищет любой благовидный предлог, чтобы устранить конкурента на престол. Начинаются вначале тайные, а затем и неприкрытые гонения на популярного военачальника. Спешно покинув владения Саула, долгое время Давид вынужден скрываться в Раме, Номве, землях Гефских.

Умирает Самуил, помазавший Саула на власть. В ожесточённой битве против филистимлян на горе Гелвуе, израненные зазубренными стрелами, погибают Саул и его сыновья: Аминадав, Малхисуа и лучший друг Давида – Ионафан.

Давид закономерно становится царём Израиля. Отметим, на верховную власть также претендовал Иевосфей, младший сын Саулов. Казалось бы, логичное и обоснованное первенство. После славной гибели царя власть должна перейти к одному из его сыновей. Но не тут-то было. Происходит то, о чём мы и говорим. Есть доверие, есть любовь народа, есть авторитет – получи престол. Нет доверия и уважения – нет и власти. Покинутый главным военачальником Авениром (принявшим сторону харизматичного победителя Давида), Иевосфей лишается политической поддержки.