Мирко Благович - Futurum comminutivae, или Сокрушающие грядущее (СИ)

Олюшка как-то посетовала:

– Виталь, знаешь, Иваныча сегодня вспоминала. Сто лет не виделись. Давай, наверное, созвонимся, а? Может быть, встретимся, стол накроем? На носу выходные, вот давай и соберёмся. Я приготовлю его любимые чебуреки с сыром и зеленью. Или борщ. Небось, на одних бутербродах и жареной картошке сидит. Пообщаемся. А то что-то мы куманька нашего совсем позабыли, забросили. И он нас тоже. Как и не родные вовсе.

Полностью права Олюшка! И мне оставалось только кивать и поддакивать:

– Да и не говори, зайчик! Задолбало это вкалывание. Непонятно для кого и непонятно зачем. Конца и края этому не видно. Всё по кругу: деньги, деньги, деньги, выручки, отчёты, приходы, расходы, снова деньги. Работа, проблемы, новые цели. Не то что к куму в гости не ходим, друг друга – и то редко видим. Сынишка с дочуркой без нас растут. Без любви, без внимания. Как сорняки прямо…

Такие разговоры у нас случались не раз и заканчивались ничем. Поразмышляв о рутине и ни в чём так и не определившись, мы горестно замолкали, вздыхая по очереди, иногда в унисон.

Бывали, конечно, и просветы. Дни рождения, Новый год, Рождество, День Победы, 23 июля – День Земли (День дачника). Отмечать эти праздники в компании с кумушкиным считалось у нас нерушимым законом. На вопрос, куда направляемся праздновать (особенно весной и летом), всегда находился быстрый ответ – конечно же, к кумушкину! У него свой дом, уютный сад, живописный пахучий огородик, изумительно утыканный летом поскрипывающими головками белокочанной капусты, бурыми болгарскими перцами и бодро торчащими вениками душистого укропа. Маленькая гостеприимная беседочка и мангал. Это не то что у нас – каменный трёхкомнатный бункер, он же камера-изолятор в панельных пятиэтажных сотах… (Ах, простите великодушно, друзья, мой занудный рефрен! Исправлюсь. Назову жилой бункер, как принято его называть в Системе: благоустроенная трёхкомнатная квартира в панельной хрущёвке, с туалетом, ванной комнатой, электричеством и горячей водой. Вот!)

***

Собирались мы у кумушкина во дворе его дома. Хлебосольный хозяин, когда один, когда вместе с подружкой – очередной кандидаткой в супруги, встречал нас прямо у калитки. Пышного хлебного каравая с воткнутой солонкой, конечно же, не было, зато объятий, шуток, анекдотов, весёлых историй и воспоминаний в этот вечер подавалось с лихвой!

– Приве-е-е-т, бродяга! – обнимая, ласково похлопывал я куманька по плечам и его кругленькому твёрдому животику. – Не родил ишшо?

– Слышь ты, штакетник! – охотно откликался на мои приколы кум. – Ща пузом задавлю! А то ишь ты, шкет, разговорился… Привет-привет. Олюшка, привет!

– Привет, кумушкин! – обнимала и целовала Олюшка Иваныча. – Как дела?

– Гы-гы, дела, кумушка, как луна, то полны, то на ущербе! – отшучивался Иваныч своей любимой поговоркой.

Если куманёк встречал нас один, без дамы сердца (много ли у потенциальных невест шансов пройти претенциозный отбор закоренелого холостяка?), следовала вторая волна приветствий:

– Кумэ, ты, прямо-таки, задолбал! – притворно хмурясь, отчитывал я Иваныча. – Ты когда, упрямец, женишься-то, наконец, а? Как не придёшь к тебе, картина одна: огромный холостяцкий дом, унылый двор, холодные стены, пустой холодильник с огрызком засохшей колбасы или пиццы, тишина, куча грязных тарелок в раковине. Комнатка вон у тебя, справа от кухни, смотри, готовая детская на две-три кроватки. Погулять на свадебке уже охота! Потрепать по курчавым головкам бегающих да снующих вокруг маленьких пузатеньких Витальичей… или Витальевн.

– Кум! – обняв и тут же отстранившись, с улыбкой восклицал Иваныч, – ты же меня знаешь, я – ни-ко-гда…

– Понятно! – задорно подключалась к нашей шутливой перепалке Олюшка. – Свадебный торт в этом году нам опять не светит. А шашлычок?

– Эннт-т-то, кумушка, завсегда пожалуйста. Вас только и поджидает.

И вправду, мангал встречал нас около беседки, что называется, на взводе. Кусочки газетных бумажек были тщательно смяты и помещены вглубь небольшого шалашика из сухих деревянных щепок. Более крупные наколотые дровишки кучкой возвышались под мангалом. Ведёрко с маринадом, устроившись на раскладном столике, ожидало неподалёку.

Мы разделялись. Олюшка направлялась в летнюю кухню, бралась за ножи, доски, миски и тарелки, смешивала томатный соус, нарезала свежий овощной салат, зелень, хлеб. Мишутка с Олюшкой-младшенькой (особенные любители погостить у Иваныча) отправлялись в сарай, набирать для костра стопочки сухих поленьев. Мы же с кумушкиным, словно барчуки на природе, кряхтя, рассаживались у мангала на удобные большие табуреты и разжигали дрова.