Рейнбоу Рауэлл - Звонок в прошлое

– Почему ты постоянно говоришь об этом?

– Потому что во мне нет цельности. Часть меня хочет тебя заманивать. Часть меня согласна говорить любые слова, только бы убедиться, что ты по-прежнему хочешь быть со мной. Эта часть готова тебе пообещать, что все будет по-другому. Лучше, чем было. Что я стану отзывчивее, более способной к компромиссам. Но я не стану такой. Нет, Нил. Такой мне не стать. И потому другая часть меня говорит, что не хочет тебя заманивать. Ничего в наших отношениях не изменится.

Нил молчал.

Джорджи представила, как он стоит на их кухне, упершись взглядом в мойку. Представила лежащим рядом с ней, но смотрящим в стену. Представила, как он уезжает от нее, ни разу не оглянувшись.

– Все меняется. – Он заговорил раньше, чем она ожидала. – Хотим мы того или нет. Джорджи, ты что же, не хочешь ради меня стать лучше? – Он не дал ей времени на ответ. – А я хочу стать лучше ради тебя. Я обещаю тебе стать лучше.

– Я тебе такого обещать не могу, – сказала Джорджи.

Она не могла давать обещания от имени той Джорджи, зная, что в свои двадцать два года она бы их не сдержала.

– Ты говоришь так, будто и не хочешь.

– Нет. Я…

– Ты даже не можешь обещать мне, что постараешься, начиная с этого момента? Что попытаешься больше думать о моих чувствах?

Джорджи наматывала телефонный провод себе на пальцы, сжимая их, пока те не побелели.

– Начиная с этого момента?

– Да.

Она не могла давать обещаний от имени себя двадцатидвухлетней. А от себя тридцатисемилетней? От имени той, что сейчас говорила с Нилом и до сих пор не хотела отпускать его.

– Я… думаю, это я могу тебе обещать.

– Я не прошу у тебя каких-то неисполнимых обещаний, – сказал Нил. – Не надо обещать мне, что теперь все у нас пойдет как в сказке. Просто обещай, что ты постараешься. Обещай подумать, каково мне узнавать, что у тебя в комнате Сет. Обещай подумать и о том, каково мне будет дожидаться тебя с работы. Просто попробуй вообразить себя на моем месте. На том сборище, где я чувствовал себя совершенно лишним. Я знаю, что и сам вел себя там как последний придурок. Джорджи, я постараюсь больше не быть таким придурком. А ты постараешься со своей стороны?

– Начиная с этого момента?

– Да.

Начиная с этого момента, начиная с этого момента. Джорджи крепко ухватилась за эти слова.

– Хорошо. Я тебе обещаю.

– И я тебе обещаю, – сказал Нил.

– Я стану лучше, чем сейчас. – Джорджи уперлась спиной в кровать. – Я не буду относиться к тебе как… как к чему-то само собой разумеющемуся.

– Ты и не относилась ко мне так.

– Увы, относилась.

– Это просто так получалось.

– Я привыкла, что могу сколько угодно заниматься своими делами, а ты будешь терпеливо меня ждать. И что бы ни случилось, ты будешь меня любить. К этому я тоже привыкла.

– Привыкла?

– Да, Нил. Мне очень неловко. Прости.

– Не надо просить прощения. Я хочу, чтобы ты и дальше так считала. Что бы ни случилось, я буду тебя любить.

Джорджи почувствовала, что вновь теряет контроль над происходящим.

– Не говори таких слов, Нил. Возьми их назад.

– Нет.

– Возьми их назад.

– Это нелепая… даже безумная просьба. Не возьму.

– Ты хоть понимаешь, какие возможности мне даешь? Получается, я могу вести себя как угодно, совершать самые эгоистичные поступки, а для тебя это будет нормально. Ты заранее меня прощаешь. Выдаешь мне индульгенцию.

– Джорджи, это и есть любовь. Она защищает от всех случайностей.

– Нет, Нил. Я такого не заслуживаю. И потом, это не совсем правда. Будь это правдой, ты бы не уехал.

– Прости меня. – Чувствовалось, его губы были прижаты к микрофону трубки. – Больше я не уеду.

– Уедешь, – возразила она. – И случится это по моей вине.

– Джорджи, я тебя не понимаю. Ты как будто нарочно рушишь все, что я пытаюсь построить. Я не могу разговаривать, когда ты в таком состоянии.

– Это еще цветочки, Нил. Ты узнаешь и другие мои состояния. Я бываю гораздо хуже, чем сейчас.

– Я вынужден прекратить наш разговор, – сказал он.

– Нет, – замотала головой Джорджи.

– Тогда нам нужно вернуться к его начальной точке.

– Нет!

– Да. Мы начнем с самого начала, как будто я только что позвонил.

Нил не кричал, но в его голосе что-то нарастало. Может, сила? Может, он готовил словесный удар?

– Я не хочу начинать с самого начала, – тяжело дыша, сказала Джорджи. – Это ничего не даст. Все хорошее и все плохое уже произошло.

– Джорджи, я сейчас повешу трубку. Мы оба успокоимся. Потом я позвоню снова, и мы начнем говорить так, словно прежнего разговора у нас не было.