Ирина Горюнова - Странная женщина (сборник)

– Я принесла тебе кое-что. Иди, перекуси.

– Спасибо, ты одна меня понимаешь. У тебя нет сигаретки? Мозги опухли, никак не могу бросить.

– Я же не курю.

Нина стонет и массирует виски. Выгребаю из кошелька всё, что осталось, кладу на тумбочку. Завтра выйду на полчаса раньше, пойду на работу пешком.

– Это последние.

– Дай мне в долг пятьсот рублей.

– Я же говорю, это последние.

– Возьми в кассе.

– У меня ревизия на днях, – вру я.

Возле двери спотыкаюсь об Нинкины босоножки на огромной платформе.

– Чёрт! Как ты на них ходишь?

– Тебе хорошо, у тебя рост о-го-го. А мне каково с моим сто пятьдесят?

Лестничная площадка – ступеньки – пролёт – ступеньки – лестничная площадка. Я дома. Кладу в сумку пустой кошелёк, иду в кухню, включаю чайник. Окно открыто, делаю глоток воздуха. Из подъезда выходит Нинка. Та же футболка, короткая юбка, босоножки на платформе. Чёлка, освобождённая от бигуди, реет надо лбом. Большой поэт, совесть города и прирождённый главный редактор, зажав в кулаке двадцать рублей, преодолевает пространство враждебного ей мира.

Прав Бодлер или не прав? Завариваю чай, иду в зал, ложусь на диван. «Финансовый мониторинг – это комплекс мер, направленных на отмывание грязных денег…» Ничего не лезет в голову. Через три дня зачёт.

Я фея добра и радости. Если меня нет рядом, значит, кругом бескрайняя пустыня, где каждая жёлтая травинка надеется достать корнями воду, где каждый путник мечтает об оазисе и постоянно прогоняет настойчивые миражи прочь, где жизнь перемешана с серо-коричневым песком, который мучительно хрустит на зубах. Я – надежда. Я – шанс.

Вот так красиво я иногда думаю о себе. Знаете, помогает. Сразу расправляются плечи и появляется ощущение собственной значимости – важности, нужности. Мне, честно говоря, очень не хватает этого, когда приходится работать… м-м-м… талисманом. Даже не знаю, с какого места биографии начать, чтобы хорошенько всё объяснить…

Ещё в школе я заметила, что Витька – дремучий двоечник – получает четвёрки на контрольных, если Варвара Ильинична сажает его рядом со мной. Нет, он у меня никогда не списывал, и я ему не помогала. Какое там! Я даже голову в его сторону повернуть боялась. Поговаривали, будто Витька и червяков ест, и пауков, и крыс. Кого-то живьём, запросто, а кого-то на костре жарит… Я верила. Сидела и не шевелилась, практически не дышала, а он пыхтел, пыхтел над тетрадкой, зубами скрипел, бросал на меня короткие взгляды, а потом чудесным, невероятным образом получал четвёрку.

Надо сказать, что мои способности талисмана распространяются не на всех, мне как бы на этого человека настроиться нужно. Про Витьку, например, я все сорок пять минут урока думала. Это точно. Ну… ест он этих червей или нет…

На свадьбах я вообще незаменима. И лучше меня свидетелем приглашать – это стопроцентная гарантия счастья в личной жизни. Взять, например, Ленку с Андреем. Мне иногда их даже треснуть чем-нибудь хочется, невозможно же так жить. Позовут к себе, а сами как два голубя на одной ветке, точно в загсе вчера были, и глаза сияют. Но уже восемь лет прошло, пора бы уже как-то по-другому… Или Томка с Сашкой. Три года страсти кипели, дверьми хлопали, посуду били, слова нехорошие говорили, а потом поженились, и вот… четверо детей. «Голубчик мой сладкий», «Любимочка моя».

Я больше на свадьбы не хожу. Страшно. Пусть сами разбираются и разводятся, если нужно.

А лет с двадцати пяти моя жизнь значительно ухудшилась. У меня появилась аллергия на тяжкое горе, беду и болезни. Глаза стали краснеть и слезиться, сопли – ручьём, отчего нос мгновенно приобретал помидорный цвет, а в мусорной корзине росла гора одноразовых носовых платков. С такой аллергией никакая работа не совместима, уж поверьте…

Сначала я предположила, что простыла. Окно в кабинете постоянно закрывала, в шарф куталась, чай с мёдом пила, но проблема заключалась не в сквозняках. Просто нашему фотографу – рыжему Павлику – грозил перелом ноги, и именно я должна была его спасти. Должна, но не спасла, так как многого не знала и не понимала.

Ногу он сломал, аллергия мгновенно прекратилась.

Позже, когда начальница отдела кадров собралась в командировку, у меня воспалились все слизистые оболочки. Однако я и тогда не сообразила, что это знак. Да и кого бы осенило на моём месте?

Через два дня Вера Петровна не вписалась в поворот и врезалась в иномарку, хорошо, врачи помогли… Можно сказать, исправили мою тупость. Аллергия опять исчезла без следа.