Рената Литвинова - Обладать и принадлежать

Лара: А я не могу дозвониться до тебя!

Георгий: Зато ты дозваниваешься до других неожиданных персонажей!

Лара: У нас тут… вылета не дают! А ты был на «Динамо»?

Георгий: Был.

Лара (обрадованно): Спасибо… Почему ты так сурово отвечаешь, ты разлюбил меня? Или что?

Георгий: Все нормально.

Лара: Я звонила тебе домой много-много раз, тебя не было…

Георгий: Я работал.

Лара: Правильно, ты работай. Я дополнительно за это уважаю! Что у тебя на работе, я так боюсь за тебя, все время хочу подержать тебя за руку. Понимаешь, такие мечты у меня!..

Она старается говорить тихо-тихо, чтобы не разбудить соседку на кровати.

Георгий (мстительным голосом): Что ты шепчешь, кто-то рядом тебя слушает?

Лара: Да, чуть-чуть…

Георгий: Понятно. Небось, веселишься направо-налево?

Лара (молчит растерянно): Да… знаешь ли, если ты так подозреваешь.

Георгий: Передавай им всем привет.

Лара: Нас только двое – я и один человек…

Георгий: Приедешь, расскажешь. Не буду тебе мешать.

Лара: Алле! Алле!

Он положил трубку.

Она ложится рядом с краю кровати.

Мышка шевелится, просыпается.

Мышка (включает телевизор – но в нем нет звука): Звука нет… Ага! (Она щелкнула туманным телевизором!) Лара!

Лара: Что?

Мышь: Если мы вместе на несколько дней, ты должна меня слушаться: поздно не приходи и не мойся каждый день!

Лара (автоматически): Почему не мыться?

Мышь: Это от этого у тебя все время простуды. Все защитное с себя смываешь.

Лара кипятильником греет воду в чашке. Заваривает чай. Мышка вынимает из-под подушки сумочку, проверяет в ней кошелек. Обратно прикрывает подушкой.

Мышь: Ну, теперь мы счастливо заживем!

Лара садится на край постели.

Лара: Неудобно же будет спать на такой подушке, и сумка грязная.

Лара ставит на пол чашку.

Мышь: Убери чашку с пола. Наступишь. Я молодец, что настояла, чтобы мы их купили. Буду командира поить, и он наткнется на мою домашность. Ах!..

Лара покорно переставляет чашку на тумбочку.

Мышь: Какую нам холодную комнату подсунула эта дежурная, сразу возненавидела нас за красоту!

Лара: По-моему, это слишком ты хватила, она не специально это сделала.

Мышь: Та! Много ты знаешь! Ах, убери с пола шаль. Она же грязнится, я ее стирала-стирала, а ты надела и испачкала!

Какая ты небережливая, Лара! Как ты будешь дальше жить! – И она заглядывает в лицо подруги, как в лицо безнадежного больного. – Ты не избирательна.

Лара (осматривая номер): Да, я не избирательна. Любой человек имеет доступ ко мне. Вот мне с тобой разговаривать не хочется, я не знаю, права ли я, разговаривая с тобой из вежливости. Во что бы то ни стало. Вот эта повисшая штора на окне, белая и прозрачная, мне чуть-чуть улучшает настроение. Как мало.

Мышка (перебивает ее): Слышишь, он к нам идет. Это он. Я предчувствую его! А ты – нет.

Лара (повторяет за ней): Я – нет.

Стук в дверь. Это Командир. Мышка открывает ему.

Командир (в номер не заходит): Ну, застряли надолго. А где Лара?

Мышка отходит в сторону.

Лара выходит в коридор. Командир за ней прикрывает дверь. Закуривает, прислонившись к стене.

Лара: Слушай, на сколько мы еще здесь?

Командир: Дня на два.

Лара (прямо закричала): Ах!

Он глянул на нее, промолчал.

Лара: Как долго!

Командир: А я, наоборот, рад.

Лара (через паузу): Я, знаешь, как заметила, что у нас произошло – когда пошла в туалет, вода из крана брызнула на стену, а они же там металлические – и прямо зашипело, так они были раскалены, и тут самолет накренило, меня прислонило к стене плечом – я сквозь пиджак обожглась! И никто из пассажиров не заметил, что у нас хвост загорелся!

Командир: Да, ты вдруг стала сильнее обычного улыбаться.

Лара: У меня чем хуже, тем больше улыбаюсь. Защитка такая.

Командир: Я утром заезжал за тобой. Хотел подвезти, а ты, оказывается, дома не ночевала…

Лара: Да, не ночевала.

Командир: Ты уже много ночей не ночевала…

Лара: Да… Я не скрываю.

Командир: Як тому, что – зачем?..

Лара: Что?

Командир: Зачем же ты говорила со мной ласковым голосом?..

Лара (жалобно): Когда, Лешечка?

Командир: …подарок дарила на день рождения и на Новый год?..

Лара: Я всем близким дарю и разговариваю… даже не знаю, ты такой хороший человек!

Командир: Все понятно. У нас опять все плохо. Никакой стабильности.

Лара: Что ты такое говоришь?

Командир: Лучше страдать, чем надеяться. Будто бы нельзя прощать измену… А если любишь, простишь все-все-все, и это сильнее тебя. Можно простить все, кроме одного – когда тебя перестают любить или не любят. После этих слов все теряет смысл и силу.