Братья Ивановы - Записки кочевников

Иногда в магазине или на улице можно объясниться по-русски. В городе два русских района, несколько русских школ. Русских здесь считают богатыми иностранцами. Редкий случай прослыть цивилизованными.

В советское время сюда угрохали уйму денег. Современный город был спланирован и начал строиться во время Второй мировой. Потом младшему брату помогали всем миром. Недавно построили церковь в стиле Дмитриевского собора во Владимире, который сжег Кубла Хан. Свели последние счеты.

Тут точно такие же проблемы. Вчера Парламент должен был утвердить новое правительство, но демократы покинули зал заседаний. Ждут отката. Может быть, русское присутствие — и есть невозможность политики. Нет ни левых, ни правых, но только стаффаж с заученными ролями. Из знакомых, рассказывавших о бунте, только один был на площади. Кто-то смотрел в прямом эфире, а некоторые, пока толпа громила дьюти-фри, тянули пиво на соседних улицах. Политика — дело телережиссера, и единственный способ заставить соотнести свою жизнь с общими проблемами — залезть в карман граждан, потрясти кубышки.

Во время пожара перед зданием Народной партии очень красиво сгорели фонари.

1 NEW MESSAGE:novinka iz serdtsa rossii georgievskaja lento4hka dlia homia4ka sprashivajte u baby duni za parlamentom

FROM:MOBICOM SPECIAL OFFER

Как пишет Марко Поло (здесь есть паб «Mark O’Polo»), сейчас рассказ о другом. В любой коммунальной квартире есть свой собственный газ. Здесь тоже не обошлось без современного искусства. Раньше по всей стране были кружки самодеятельности при местных домах культуры, теперь — центры современного искусства.

В обшарпанном дворе у главной площади Улан-Батора — выставка. На стенах, затянутых зеленой защитной сеткой, развешаны холсты. Все больше степь да кони, где ни конь — там пастух или баран. Краски яркие, непривычны для европейца, рисунок аккуратный, контуры четкие, но не подчеркнутые. Похоже на фовизм типа Матисса, а пейзажи с марсианским светом — на Рериха. Народу раз-два и обчелся.

Бродят три кота. Один из угла выходит к центру двора, другой выжидает, пока первый остановится, идет вслед за ним, но, не доходя до центра, разворачивается и садится боком, держа его в поле зрения. Третий дремлет в сторонке, прищурившись. Центровой обходит кругом второго, внимательно смотря ему между ушей, но тот глядит в пространство. Соня потягивается, встает, отходит на несколько шагов и ложится на теплый асфальт.

Центровой отворачивается ко всем спиной и нервно моется. Второй, словно что-то заметив, перебегает в дальний угол, но вдруг забывает, куда это он, и рассеянно идет вдоль стены. Центровой заканчивает туалет и ложится сфинксом, переводя взгляд со второго на соню. Те дремлют сидя, отвернувшись от него: один у стены, другой ближе к углу.

Куратор из местной галереи говорит, что «контемпрари» — это очень смешно.

Главная тема здешнего искусства — природа и ее друзья. Много реализма, много модернистской живописи. Прогрессивные пожилые художники делают абстракцию, а те, кто больше не может рисовать всадника на коне посреди степи плюс сопки на горизонте, добавляют что-нибудь эдакое: нимб над головой, похожий на аккуратно натянутый на уши апельсин, сикараку из фантастического боевика, расплавленные куски каких-то существ или спиралевидные завихрения. Бьют сюрреализмом по кислой степной правде. Живопись появилась тут лет 50 назад. До этого рисовали минеральными красками на хлопке.

Между прочим, тряпки Тимура Новикова или Томаса Грюнфельда сильно смахивают на местные средневековые танки. Неспроста Тимофей Тимуром стал.

За полвека местные художники прошли путь от романтического пейзажа и реализма к абстрактному экспрессионизму.