Мария Метлицкая - Свой путь (сборник)

Иван Иванович обернулся к Спиридонову:

– Вот видите, народ отпускает Миленького на все четыре стороны. Может, стоит прислушаться? – И тут же снова посмотрел на секретаршу: – А между тем, любезная Тамара Александровна, наш гость утверждает, что работы Миленького на Западе больших денег стоят. Прямо как Малевич и этот… как его… Кандинский!

– Тьфу, дерьма-то, – Тамара Александровна презрительно посмотрела в окно. – Да я сама лучше нарисую! Вот, тоже мне, нашли кем восхищаться. У нас на заводе Болотов, художник-оформитель – вот тот талант, ничего не скажешь. Вы видели на входе портрет Леонида Ильича? Это Болотова работа, вот кто настоящий художник.

Секретарша ушла, грозно стуча каблуками, и так резко закрыла дверь, что поток воздуха долетел до мужчин, а Спиридонову показалось, что сейчас косяк выскочит. Впрочем, у самого косяка Тамара Александровна дверь придержала.

Председатель восхищенно поцокал языком и сказал:

– Серьезная женщина! Беспартийная только. Иначе бы далеко пошла.

Он разлил чай по чашкам и кивком предложил гостю присоединяться:

– Сейчас попьем чайку и поедем смотреть нашего Миленького. Кстати, обратите внимание, – он кивнул на сервиз, – производство нашего завода керамики. Видите, какая форма изящная? И расцветка веселая. Что нарисовано – сам не разберу, но глаз радует. Тоже Миленький. Он, засранец, что ни придумает – все весело выходит.

Спиридонов удивленно посмотрел на чашку, из которой пил. Форма у нее и впрямь была изящная, а абстрактный рисунок непрерывно превращался то в обнаженную женщину, то в зимний пейзаж с холмами, то в какого-то хищника, подкрадывающегося к добыче.

Председатель продолжил светскую беседу:

– Вы утренним поездом прибыли? Шестичасовым?

– Да.

– Не подумайте, что я подозреваю вас в чем-то, просто городок-то у нас невелик, злачных мест нет, магазины и столовые с восьми работать начинают. Я несколько раз подымал вопрос в обкоме – мол, если утром человек приедет, то ему и податься некуда. Нерентабельно, говорят, да и никто к тебе, говорят, Маховиков, не ездит, так что успокойся. Ан вот – приехали же. И что? Вы три часа на вокзале ждали?

– Зачем на вокзале? Сначала в местный комитет зашел, командировочное отметил. Потом в гостиницу заселился.

– И как вам?

– Весьма недурно для вашего городка. Хотя как вы будете там делегацию размещать, не понимаю – номеров-то одноместных всего три. А американцы, между прочим, коллективизма не любят, им обязательно нужен отдельный туалет, отдельная душевая.

– Что вы, делегацию мы разместим в заводском доме отдыха, в санатории. Гостиница у нас пока… кхм… не в приоритетах.

– Почему?

– Да все потому же – не ездит никто. А потому и не ездят, что некуда.

– А как же вам удалось американскую делегацию заполучить?

– Да черт их знает, какая их муха укусила. Захотелось им старинные русские города посмотреть. Вот мы как-то и оказались на их маршруте. Между прочим, прокладывали-то его не у нас, а у вас, в Москве. Может, вы сами и прокладывали.

– Это уже не в моей компетенции.

Иван Иванович посмотрел на настенные часы.

– Ну так что, прокатимся? – спросил он.

– Прокатимся, – легко согласился Спиридонов.

Председатель ему почти нравился. Хороший мужик – деловой, спокойный, без барства этого мелкопоместного. Но при этом какой-то слишком самостоятельный и слишком умный. Или настолько опытный, что сразу в корень зрит? Спиридонов и в самом деле приложил руку к маршруту, по которому американская делегация будет двигаться из Москвы в Ленинград. Правда, никто об этом не знал. Пока не знал, потому что подлог наверняка всплывет. Единственное, на что надеялся Спиридонов, – неповоротливость системы. Сразу никто не догадается, что это не ошибка, а спланированная акция. А потом Спиридонов будет уже далеко.

Они вышли на улицу. У входа в исполком их ждал «уази-к».

– Вы ездите на «козле»? – удивился гость. – Вам же по статусу «Волга» полагается.

– Да вы садитесь, – председатель распахнул заднюю дверь, приглашая Спиридонова.

Лейтенант послушно сел в автомобиль, Иван Иванович расположился рядом и сказал водителю:

– Леонтьев, давай к Миленькому. Только не гони, ладно?

– Понял, не дурак, – покладисто ответил Леонтьев.

Машина фыркнула и мягко пошла вперед.

– Ну вот, – продолжил председатель, когда «козел» вырулил на проезжую часть, – сейчас вы увидите, как мы тут живем.

Улица, по которой неторопливо катил «уазик», была, по всей видимости, главной артерией города. Народу не очень много – прохожие в основном дошкольного и пенсионного возрастов. Изредка попадались небольшие группы взрослых – дорожные рабочие белили бордюры, кто-то вывешивал красные флаги на фасады домов, двое монтеров с автовышки натягивали через дорогу транспарант «НАРОД И ПАРТИЯ ЕДИНЫ!».