Тонино Гуэрра - Амаркорд. И плывет корабль

Все спешат помочь Великому герцогу подняться на кормовой мостик.

ВЕЛИКИЙ ГЕРЦОГ. Здравствуйте!

ПАРТЕКСАНО. Ваше высочество, капитан ждет вас на мостике…

Великий герцог, генерал, премьер-министр и начальник полиции подходят к капитану.

КАПИТАН. Ваше высочество, с австрийского броненосца требуют немедленной выдачи потерпевших бедствие сербов.

ВЕЛИКИЙ ГЕРЦОГ (по-немецки). Сообщите им о моем пребывании на борту и о цели нашего путешествия.

ПЕРЕВОДЧИК. Его высочество желает, чтобы вы сообщили им о цели нашего путешествия.

КАПИТАН (своему помощнику). Передайте на броненосец, что мы непременно должны достичь острова Эримо!

ПОМОЩНИК КАПИТАНА. Слушаюсь!

КАПИТАН. Прошу вас, Ваше высочество!

Он подводит Великого герцога и его небольшую свиту к тому месту, откуда ведется семафорная связь.

Сигнальщик приступает к передаче сообщения.

ВЕЛИКИЙ ГЕРЦОГ. Позвольте! Я хочу посмотреть!

Партексано тотчас протягивает ему свой бинокль. Великий герцог, отрегулировав оптику, несколько мгновений разглядывает имперского двуглавого орла на флаге броненосца, затем, возвратив Партексано бинокль, становится навытяжку и отдает честь. Вся свита следует его примеру.

Сигнальщик на броненосце, быстро работая флажками, передает очередное сообщение. Помощник капитана расшифровывает его:

— Они разрешают нам следовать к острову. И приветствуют Его высочество Великого герцога.

Переводчик тотчас же переводит его слова.

КАПИТАН (несколько успокоенный). Мы берем курс на остров, Ваше высочество.

Грозный броненосец отдаляется, а «Глория Н.» продолжает свой путь.

ОРЛАНДО (за кадром). И на военном корабле тоже знали и любили нашу Эдмею. Великий герцог добился от флагмана австро-венгерского военного флота разрешения завершить погребальную церемонию. Скоро мы увидим остров Зримо.

И действительно, вдали, в туманной дымке, словно окутанный мягкой вуалью, показывается остров Зримо — одинокий и таинственный, как бы повисший между морем и небом.

Кузина покойной Эдмеи Тетуа в траурном одеянии и с опущенной черной вуалью выходит из своей каюты.

Оба старых маэстро Рубетти вместе с монахиней тоже появляются в коридоре. Они выглядят очень торжественно в рединготах и при цилиндрах. Братья по своему обыкновению препираются. На этот раз — из-за цветка, который один из них всегда носит в петлице: другой считает, что в подобной ситуации цветок неуместен.

МАЭСТРО РУБЕТТИ-ВТОРОЙ. Да убери ты свою маргаритку!

МАЭСТРО РУБЕТТИ-ПЕРВЫЙ. Кому она мешает?

Но все же прячет этот легкомысленный цветок. Поздоровавшись с дамой в трауре, все вместе отправляются на церемонию погребения.

В слабом свете, проникающем в каюту через иллюминатор, Ильдебранда Куффари, тоже одетая в траур, завершает свой туалет перед зеркалом. Она в таком волнении, что, прежде чем выйти, бессильно опускается на несколько секунд в кресло.

По коридору, словно в настоящей похоронной процессии, движутся остальные гости.

Появляется Ильдебранда Куффари, совершенно убитая горем, едва сдерживающая рыдания.

К ней сразу же подходит Фитцмайер и, поздоровавшись, присоединяется к процессии.

И вот все пассажиры собрались на палубе, чтобы принять участие в погребальной церемонии.

Одетые в траур мужчины и женщины располагаются на палубе группами.

СЭР РЕДЖИНАЛЬД ДОНГБИ (капеллану). Однажды она мне призналась: «Вот вы все говорите о моем голосе… А у меня порой бывает такое чувство, что голос этот принадлежит не мне. Я — всего лишь горло… диафрагма… дыхание. Откуда берется голос — не знаю… Я — только инструмент, простая девушка, испытывающая даже какой-то страх перед этим голосом, всю жизнь делающим со мной все, что хочет он».

На фоне свинцово-серого, затянутого тяжелыми тучами неба появляется почетный караул. «Глория Н.» бросает якорь в виду острова Зримо — родины бессмертной певицы. У самого борта на специальном черном катафалке урна с прахом Эдмеи Тетуа. Слышны отчетливые команды вахтенного матроса.

МАТРОС ОЛЕ. Смир-но!

КАПЕЛЛАН. Прошу прощения, сэр Донгби, церемония начинается…

МАТРОС ОЛЕ. Нале-во!

КАПИТАН. Синьор Партексано, приступайте!

Скорбящие гости подходят ближе к катафалку.