Владимир Малик - Тайный посол. Том 1

– Выкупи нас, добрый человек! Выкупи!..

– Нестора все одно не найдешь, а мы тоже христиане, земляки…

– Сынок, сжалься над нами! Имей доброе сердце! Мы отдадим тебе твои деньги, когда возвратимся домой!..

Арсен с ужасом смотрел на умоляющие глаза, на сухие, натруженные руки, на длинные седые бороды. Что делать?.. Нелегко ему было решиться. Появилось такое чувство, будто в груди у него сразу два сердца – одно щемит от жалости к этим несчастным мученикам, а в другом – не дает покоя, давит чувство долга. Невольников всюду много – всех не выкупишь. А что скажет Сирко, когда узнает, что деньги истрачены не по назначению, а на каких-то чужих немощных людей?

Однако чувство жалости пересилило. «Не везти же деньги домой. Лучше купить свободу этим беднягам».

– Сколько хочешь за них, ага?

В глазах турка блеснули жадные огоньки.

– За всех – пятьсот курушей.

– Это дорого. Двести. И ни куруша больше!

Арсен прикинул: даже заплатив пятьсот, у него еще останется столько, что хватит при случае выкупить и Нестора.

Однако поторговаться следует, а то турок заломил сверх меры. Потому повторил твердо:

– И ни куруша больше!

– Дела не будет! – уперся спахия. – Ты хочешь обмануть меня, гяур!

– Как я могу тебя обмануть? Разве на базаре за эти скелеты дадут больше?

– Если ты покупаешь, то, наверное, рассчитываешь на барыш?

– А как же, конечно, рассчитываю. Потому и не дам больше.

– Ну, четыреста должен дать.

– Двести пятьдесят. Это мое последнее слово.

– Ты меня грабишь, собака неверная! – воскликнул спахия, но без особой злости. Сквозь припухшие веки остро, как буравчики, сверлили молодого покупателя хитрые карие глазки. – Ладно, давай!

– Пиши купчую и бумагу об освобождении. И поспеши – у меня совсем нет времени!

Через час спахия вручил бумаги, а Арсен отсчитал ему деньги. Сторож открыл замки кандалов, и невольники со слезами радости бросились к своему избавителю. Каждый старался обнять его, поцеловать руку. Черноглазый дед прижал Арсена к своей груди.

– Сынок, – шептал он, всхлипывая, – теперь для Ивана Крука ты самый родной человек… Будешь в Чигирине – не обойди мою хату…

– А я из Корсуня…

– Я из Брацлава…

Каждый наперебой приглашал к себе. И Арсен с горечью подумал, что дорога домой и для них, и для него еще ой как далека! Немало встретится на ней и явных и неведомых опасностей. И кто знает, когда они достигнут своей родной пристани, своего родного уголка земли…

Выведя стариков из села, казак отдал им бумаги и сказал:

– Бывайте здоровы, земляки! Пусть вам путь счастливый стелется! Идите прямо через Планину на Валахию. А там – на Запорожье. Передайте кошевому, что турки войну готовят против нас. Пусть наши начеку будут!.. Донесете эту весть на родину – считайте, что вы со мной квиты! Поняли?

Старики вновь упали на колени. Крук заверил:

– Поняли. Донесем! Передадим!.. Пусть счастье не обходит тебя, сынок! Береги себя!

Арсен еле вырвался из горячих объятий расчувствовавшихся земляков, схватил Марийку за руку и зашагал прочь. А деды, опьяневшие от счастья, еще долго стояли на вершине горы и смотрели им вслед покрасневшими от слез глазами.

Поздно вечером Арсен и Марийка увидели море. До него было еще далеко, но под лунным светом оно мерцало тысячами загадочных огоньков и, словно живое, быстро приближалось им навстречу. Они ускорили шаг, спустились с холма к устью реки, где в камышах ожидал их Спыхальский с лодкой, свернули на едва заметную тропинку. Долго петляли по ней, дальше и дальше углубляясь в темную чащу зарослей.

Под ногами хлюпает вода, а вверху, над головами, тихо шелестит твердая, грубая листва – ш-ш-ш!..

Казалось, что идут они слишком долго. Уже и берет должен бы давно появиться.

– Пан Мартын! Где ты? – приглушенно окликнул Арсен, не уверенный, что не заблудился.

Прислушался… Нет ответа.

Двинулись дальше. Шуршит высокий камыш, чавкает жидкая болотная грязь, где-то неподалеку снялась, захлопав крыльями, испуганная утка.

А в сердце закрадывается неясная тревога:

– Пан Мартын! Эгей! Отзовись!

Но ни звука в ответ.

Неужели сбились с дороги? В плавнях, где перед тобой все время стоит глухая зеленая стена, это немудрено… Так нет, это та самая тропка, по которой они выходили, направляясь в Рудник!.. Вот знакомый куст ивняка… Чуть дальше – темнеет высокая и тоненькая, как свечка, ольха… А вот, наконец, и долгожданный берег!.. Река… Блестит, серебрится бесконечная лунная дорожка…