Александр Снегирёв - Как бы огонь

© Снегирёв А., текст, 2016

© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2016

Она всех достала своими звонками. Давайте встретимся, давайте встретимся. А всем неохота. Зачем встречаться? Скука. Спросите, неужели не было светлых моментов? Были. Помню, в цирк ходили, всем классом. Потому и согласился. А еще из жалости, уж очень она настаивала. Теперь сидим втроем: я, она и первая страхолюдина класса. Остальные под разными предлогами слились. Или просто мобильники отключили. Я тоже у своего звук вырубил, чтоб жена не доставала. Не люблю, если жена выясняет, где я. Какой-то детский сад получается. Я же просто с одноклассниками пошел повидаться, ничего запрещенного.

Сидим, короче, любовный треугольник. Подростком я слезами обливался, страдая по нашей первой красавице, письма ей писал и не отправлял, а страхолюдина по мне сохла, а я над ней издевался всячески. И было над чем. Да и сейчас есть. Мой сосед по парте, назовем его товарищ Сталин, уткой ее обзывал. А у нее уже второй муж, между прочим, и детей не сосчитать. И теперь эта утка хлещет мартини, наверное, чтоб сексуальнее стать, и на меня поглядывает. Нарощенные ногти, замужество и коктейль придают женщине уверенности.

Красавица и сейчас, пятнадцать лет спустя, ничего. Высокая, губастая, фигура, волосы, голос, бриллиантики в ушах. Глаза как машинное масло – густо-зеленые с золотом. Начала с фотографий своей дочки. Достала мобильный, а там фотографии. В сапожках, в платьице, на маскараде. Пришлось листать. Было время, она повсюду папку собственных изображений таскала, тоже приходилось разглядывать, она тогда в модели стремилась. Но бедра расширились так, что ни в какие модели с такими бедрами не берут. С такой жопой ей придется лет сто подождать, пока критерии подиумной красоты не изменятся. Сижу, будто на утреннике в школе для дебилов – надо вроде улыбаться, а не хочется.

Страхолюдина уже четвертый стакан заказала. А платить кто будет? Ладно, сижу ровно, помалкиваю. Тут красавица, перебрав в памяти все «светлые моменты», которых раз, два и обчелся, перешла к вопросам: «А у тебя как?» Это она страхолюдине. А та ей: «Так я уже рассказала, просто ты не слушала!»

Тут я мальчишку с цветами и увидел. Благо сидели за уличным столиком. Подозвал пацана, и он обеим моим спутницам по букетику вручил. От моего имени. Содрал, правда, гад, втридорога. Пришлось платить, кто ж перед бабами торговаться станет.

Букетики девочек расслабили. Они даже помолодели, хотя какие наши годы. А красавица и вовсе хихикнула: «Ты до сих пор в меня влюблен?» Я хмыкнул, а страхолюдина пятый заказ сделала. Красавица меж тем совсем разошлась, букетик ее нехило подзадорил, поехали танцевать, говорит. Поехали.

Двести до «Солянки».

Потоптались в очереди. Королева наша начала даже сомневаться, что мы пройдем. Я мечтал, чтобы страхолюдину отсекли. Но заносчивый дохляк на входе впустил всех.

Букеты и сумочки сдали в гардероб. Поднялись. Народу – кот наплакал. Самое начало вечера. А может, место из моды вышло, пока мы взрослели и начали стареть. Так и понимаешь, что стал папочкой. Не по наличию деток, не по плеши и плохому стояку, а потому, что перестаешь быть в теме.

Пристроились у бара. Страхолюдина клювом своим утиным повела и в мою руку когтями разрисованными вцепилась. У нее это, наверное, называется сексуальным поведением. Вроде как я от этого завестись должен. Да я и девственником от такой херни не заводился.

– Я угощаю! – разинула клюв страхолюдина.

Широкий жест. Спасибо, конечно. Валяй, если охота.

Красавица улыбнулась почему-то виновато и тоже согласилась.

Выпиваем, осматриваемся. Чувство, будто родственники из провинции приперлись и ты обязан их выгуливать. Долгие паузы, никаких общих тем.

Думаю уже, как бы слиться незаметно. Проверяю телефон – жена не звонила. Тоже небось где-нибудь шляется. И тут к нашей красавице какой-то дрищ подваливает, модненький такой, узкие «правильные» брючки, пиджачок «правильного» цвета, купленный в каком-нибудь невъебенно «правильном» магазинчике, очочки тоже «правильные». И вот он весь из себя с места в карьер давай петушиться. С барменом шуточкой перекинулся, ладошкой по барменской лапе шлепнул, типа – «дай пять». С барменами только хвастливые ублюдки треплются, типа, они тут завсегдатаи, свои в доску. Бармены таких презирают, подыгрывают ради чаевых, а потом руки моют с мылом. Я-то знаю, проработал месяц в одном кабаке, пока не турнули за неучтивость с посетителями.