– Ну что там? – спрашивали другие любопытствующие.
– Кажется, стихи читает…
– И только-то?
– Через дверь не видно.
Надо отметить, никогда ни одна поклонница не заставала соперницу, словно прибывали и убывали они по какому-то жесткому расписанию. Какой-то график заездов явно существовал и строго соблюдался. В Доме творчества имелось два телефонных закутка, откуда писатели могли позвонить. Обычно к переговорным пунктам выстраивалась очередь из двух-трех-четырех писателей, но если скапливалось человек десять, значит, в одной из будок засел Асадов, а это всерьез и надолго. Очевидно, он обзванивал многочисленных поклонниц и согласовывал график посещений. Желающих позвонить гардеробщицы честно предупреждали: не стойте, там Асадов! Если же уставший ждать писатель пытался постучать или даже открыть дверь, мол, пора и честь знать, потревоженный обольститель начинал издавать такие громкие и грозные всхрапы, что нетерпеливец обычно отступал.
Увидев меня среди томящихся в очереди, Тверской обычно подмигивал:
– Что, опять наш Гомер своих Пенелоп охмуряет? Мастер! Пойдем лучше, Юрочка, погуляем!
И мы отправлялись с Александром Давидовичем бродить по Переделкину. Из-за заборов высились крыши писательских дач, почти у каждой Тверской останавливался и объяснял:
– Здесь живет прозаик Х-й. Лауреат Сталинской премии. Автор романа «Из рейда не вернулись». Полное г-но. Посадил поэта Васильева.
– За что?
– Паша наставил ему рога. Он донос в НКВД настрочил, а ему Трудового Знамени дали… Сволочь!
Некоторые рассказы Тверского мне пригодились для романа:
– Дача поэта С-ого. Стихи у него – г-но. Десять лет не платил за аренду, газ и электричество. Когда его пришли выселять за долги, отстреливался спьяну из наградного «браунинга». Получил «Веселых ребят».
– Что?
– Орден «Знак Почета». Дерьмо!
– Дача драматурга О-на. Пьесы у него – г-но. А вот жена та еще штучка. Раздевается, включив свет и отдернув шторы. Давай подождем – скоро начнется.
«Козленок…» был первой вещью, которую я писал на компьютере, а не на машинке. Синий экран 386-го агрегата, купленный в магазине с литературным названием «Фермоза», вызывал у меня трепет, почти мистический, я осваивал программу «редактор», как молодой сапер опасную профессию. Нажимая непривычную комбинацию клавиш, я втягивал голову в плечи, ожидая подвоха. Роман был на три четверти написан, когда я перешел с компьютером на «ты» и поплатился. Неловкий удар по клавиатуре – и весь текст канул в электронную бездну, а на синем экране выступила какая-то марсианская тарабарщина. Я срочно вызвал моего соседа, опытного программиста Гену Игнатова, убедившего меня сесть за «Козленка…», и взмолился: «Спасай!» Он забрал технику домой, бился неделю и развел руками: роман начисто стерт, исчез. И тут я вдруг испытал облегчение. Текст утратился как раз в тот момент, когда я устал от замысла, разочаровался и уже сожалел, что стал писать «Козленка…». Настроение, знакомое каждому, кто пытался сочинять. Но Гене сюжет страшно нравился, и он отвез мой компьютер – «железо» – уникальному специалисту, тот бился месяц и вытащил текст из какой-то слепой виртуальной кишки, и Гена, торжествуя, привез мне «железо» с возвращенным человечеству романом. С тех пор я всегда сохраняю написанное, причем по несколько раз. На всякий случай.
С некоторой натяжкой этот эпизод моей творческой биографии можно сравнить со знаменитой историей, когда редактор «Современника» Некрасов, едучи в санях, обронил сверток с рукописью романа Чернышевского «Что делать?». Бедный чиновник, нашедший потерю и принесший на квартиру Некрасову, получил, как и было обещано, 50 рублей серебром – большие по тем временам деньги. Спасший меня уникальный специалист ограничился бутылкой хорошего виски.
4. Золотой минимум начинающего гения
Забегая вперед, скажу, что читателям сразу полюбился мой веселый роман, ведь он словно с помощью увеличительного стекла дал возможность увидеть нравы писательской тусовки и окололитературной среды, которые со сменой эпох совершенно не изменились. «Козленок…» пошел в народ. Одна преподавательница обратила внимание, что студенты в группе стали меж собой разговаривать на каком-то странном сленге, повторяя в разных комбинациях дюжину фраз:
1. Вестимо.
2. Обоюдно.
3. Ментально.
4. Амбивалентно.
5. Трансцендентально.
6. Говно.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу