Элис Мунро - Тайна, не скрытая никем

Лайза велела Уоррену ехать по реке до шоссе 86, а там свернуть на северо-восток по заснеженным полям, чтобы обогнуть болото по большой дуге. Снежный покров на реке был весь испещрен следами зверей — прямыми цепочками, кружками и петлями. Уоррен мог с уверенностью опознать только собачьи. Из реки, покрытой трехфутовым слоем льда и ровным снегом, получилась отличная дорога. Снежная буря пришла с запада, как всегда в этих местах, и деревья по восточному берегу реки были все облеплены снегом, перегружены им — ветви торчали, словно прутья наполненных снегом корзин. На западном берегу реки наносы змеились, как замершие волны или как огромные завитки взбитых сливок. Было очень здорово и весело рассекать белую пелену дня на снегоходе, который летел с ревом и сложными переливами шума.

Болото издалека было черным — как длинный потек грязи на севере у горизонта. Но вблизи становилось видно, что оно тоже завалено снегом. Черные стволы на белом фоне мелькали так равномерно, что от пристального взгляда на них начинало тошнить. Слегка постукивая Уоррена рукой по ноге, Лайза направила его на проселочную дорогу, укрытую снегом, как кровать периной, и наконец ударила посильней, веля остановиться. Шум вдруг сменился тишиной, скорость — неподвижностью, и Уоррену с Лайзой показалось, что они вывалились из стремительно несущихся по небу облаков и упали на что-то твердое. Они застряли в плотной неподвижности зимнего дня.

Сбоку от дороги стоял ветхий сарай, из которого торчали клоки посеревшего сена.

— Здесь мы раньше жили, — сказала Лайза. — Шучу. У нас был дом, только сейчас его уже нет.

С другой стороны дороги торчал указатель: «Малая Унылость», а за ним деревья и хижина на каркасе в форме буквы «А» с пристройками. Лайза сказала, что где-то в Штатах есть болото под названием Большая Унылость и название имения с ним перекликается. Это такая шутка.

— Никогда не слыхал, — ответил Уоррен.

Развешанные кругом объявления гласили: «Посторонним вход воспрещен», «Охота запрещена», «Въезд на снегоходах запрещен», «Хода нет».

Ключ от задней двери хранился в странном месте. Он лежал в дупле дерева, завернутый в полиэтиленовый пакет. У задней двери росло несколько старых, корявых деревьев — вероятно, плодовых. Дупло было обмазано смолой — Лайза сказала, что это защита от белок. Другие дупла в других деревьях тоже были обмазаны смолой, так что дупло, в котором хранился ключ, ничем не выделялось.

— А как тогда его искать?

Лайза показала на профиль, вырезанный на коре, — хорошо заметный, если посмотреть внимательно. Трещины на коре были углублены ножом. Длинный нос, косой глаз и рот и большая капля — обмазанное смолой дупло — на самом кончике носа.

— Смешно, правда? — сказала Лайза. Она запихнула пакет в карман, а ключ вставила в замок и повернула. — Не стой просто так. Входи. Го… ворю тебе, здесь холодно как в могиле.

Лайза очень следила за своей речью и заменяла восклицание «Господи!» на «говорю тебе», а «черт» на «чересчур». Так было принято в Братстве Капеллы Святого Писания Спасителя.

Она стала ходить по дому и крутить ручки термостатов, чтобы включились плинтусные батареи.

— Мы вроде не собирались тут задерживаться, — сказал Уоррен.

— Побудем, пока не согреемся, — ответила Лайза.

Уоррен попробовал краны на кухне. Ничего.

— Вода отключена, — сказал он. — Все в порядке.

Лайза в это время была в гостиной.

— Что? — крикнула она оттуда. — Что в порядке?

— Вода. Она перекрыта.

— Да? Ну хорошо.

Уоррен встал в дверном проеме гостиной.

— А разве нам не надо было разуться? Ну, если мы собираемся ходить по дому?

— С чего вдруг? — Лайза потопала по ковру, сбивая снег с обуви. — Это чистый снег, ничего страшного.

Уоррен был не из тех, кто пристально разглядывает домашнюю обстановку, но даже он заметил, что в этой комнате были как обычные вещи, так и необычные. Ковры, кресла, телевизор, диван, книги и большой письменный стол. Но кроме них — полки с чучелами птиц, от совсем маленьких, с ярким оперением, до больших, на которых можно охотиться. И еще какой-то изящный зверек с гладкой бурой шкуркой — может, хорек? — и бобер, которого Уоррен узнал по хвосту-лопате.

Лайза в это время открывала ящики письменного стола и рылась в бумагах. Уоррен решил, что она ищет что-то по поручению хозяйки дома. Тут Лайза начала вытягивать ящики полностью и опрокидывать вместе с содержимым на ковер. Она издавала странные звуки — восхищенно прицокивала языком, словно ящики совершали этот подвиг самостоятельно.