Софи Кинселла - Богиня на кухне

Внезапно дверь передо мной распахнулась настежь.

– Для чего тогда нужны деньги ? – донесся раздраженный возглас Триш. – Объясни мне!

– Если ты до сих пор не поняла, для чего нужны деньги, – прорычал Эдди, – то и объяснять бесполезно!

– А если ты не соображаешь…

– Я соображаю! – проорал Эдди. – Я все соображаю!

Так-так. Похоже, Гейгерам не до «Радостей секса». Я было попятилась, но укрыться в безопасности кухни не успела.

– А как насчет Португалии?! – взвизгнула Триш. – Или ты забыл? – Она вихрем вылетела из двери – и застыла, заметив меня.

– Э… ужин готов, мадам, – промямлила я, не поднимая глаз.

– Если ты хотя бы еще один треклятый раз вспомнишь эту треклятую Португалию… – начал Эдди, высовываясь из комнаты.

– Эдди! – перебила Триш, дергая головой в мою сторону. – Pas devant.

– Что? – Эдди озадаченно нахмурился.

– Pas devant les… les… – Триш всплеснула руками, словно выколдовывая недостающее слово.

– Domestiques? – рискнула помочь я 9.

Триш метнула на меня яростный взгляд, вся подобралась.

– Я буду в своей комнате! – рявкнула она.

– Черт подери, это и моя комната! – крикнул ей вслед Эдди. Но дверь уже захлопнулась.

– Э… ужин готов, сэр, – проговорила я. Эдди, не обратив на меня ни малейшего внимания, прошагал к лестнице.

Я начала злиться. Мне-то что делать? Если дораду не съесть в ближайшее время, она вся сморщится.

– Миссис Гейгер? – Я постучала в закрытую дверь. – Извините, но ужин может испортиться…

– И что с того ? – глухо отозвалась Триш. – Я не в настроении.

Я изумленно уставилась на дверь. Целый день готовила – и на тебе. А свечи горят, тарелки на плите. Они не могут так вот взять и отказаться от еды!

– Вы должны поесть! – воскликнула я. Эдди остановился на середине лестницы. Дверь распахнулась, из спальни выглянула удивленная Триш.

– Что вы сказали?

Так. Будем действовать обходными путями.

– Все должны есть, – принялась импровизировать я. – Это заложено в человеческой природе. Почему бы вам не обсудить ваши разногласия за едой? Или отложить их на время? Выпейте вина, расслабьтесь и не упоминайте за столом… э… никакую Португалию…

Стоило мне произнести это слово, как атмосфера зримо накалилась.

– Это не я про нее вспомнил! – прорычал Эдди. – Я думал, все давно улажено.

– Если бы ты не был таким грубым… – Голос Триш становился все пронзительнее; она смахнула слезу. – Каково, по-твоему, чувствовать себя… трофеем?

Трофеем?

Нельзя. Ни в коем случае нельзя смеяться – хотя очень хочется.

– Триш! – К моему несказанному изумлению, Эдди буквально взлетел по лестнице. Его живот колыхался на бегу. – Не смей так говорить! – Он схватил жену за плечи и пристально поглядел на нее. – Мы всегда были друзьями, ты же знаешь. С самого Сайденхема.

Сначала Португалия, теперь Сайденхем. Однажды мы с Триш сядем за бутылочкой вина и я непременно выясню, что все это значит.

– Я знаю, – шепотом согласилась Триш.

Она смотрела на Эдди так, словно никого, кроме него, на свете не существовало. Ну и ну! Они вправду любят друг друга. На моих глазах ссора исчерпала себя. Я словно наблюдала некую химическую реакцию.

– Надо поесть, – сказал Эдди. – Саманта права. Посидим вместе, поговорим, обсудим…

Он покосился на меня, и я улыбнулась в ответ. Слава Богу! С моим ужином все будет в порядке. Надо только перелить соус в…

– Хорошо. – Триш всхлипнула. – Саманта, мы сегодня ужинаем не дома.

Улыбка застыла на моем лице. Что?

– Не переживайте, милая, – утешил Эдди, похлопав меня по плечу. – У вас будет свободный вечер.

Что?

– Но… уже все готово, – проговорила я. – И стол накрыт.

– Да? Ну, ничего страшного. – Триш вяло махнула рукой. – Съешьте сами.

Нет. Нет. Они не могут так поступить со мной!

– Ужин ждет, мадам. Жареная рыба… и жульен из овощей…

– Куда пойдем? – спросила Триш у Эдди, не слушая моего лепетания. – Может, попробуем в «Милл-хаус»?

Я растерянно смотрела, как она заходит в спальню, как за ней идет Эдди. Потом дверь закрылась, и я осталась в одиночестве.

С готовым ужином.

Когда они укатили в сумерки на «порше» Эдди, я прошла в столовую и принялась убирать со стола. Собрала хрустальные бокалы, сложила салфетки, задула свечи. Потом вернулась в кухню и оглядела свои кулинарные творения, ожидающие, чтобы их съели. Мой булькающий на плите соус. Мой гарнир, украшенный дольками лимона. Я так всем этим гордилась!..

Как ни крути, ничего поделать уже нельзя.