Михаил Попов - Вивальди

Дежурная смена медсестер располагалась в маленькой стеклянной кабинке между парами боксов для торпед. Медсестры пили чай, болтали о том, о чем обычно болтают медсестры, ночью они будут по очереди спать. Беглец бесшумно кружил по коридорам, присматривался и принюхивался к каждой двери, к любому отверстию. Когда ему нужно было миновать сестринский пост, он просто падал на пол, и бесшумно по-пластунски скользил по теплому кафелю. Нижняя часть двери была непрозрачной, как и в платах, и этого хватало, чтобы остаться незамеченным.

Цель поисков больного определить было легко — он явно хотел выбраться вон из заведения.

Узнав устройство своего узилища, он, видимо, понял, что у него нет никакой возможности незаметно его покинуть, поэтому молодой человек задумался, сев в Роденовской позе в углу одного из коридоров. Дверь наружу и одна, и она запиралась квадратным ключом. Можно было бы попытаться отнять ключ силой у медсестер, но добиться этого без применения жестких мер было невозможно. Больной не походил на человека, способного на жесткие меры. Происходящее все же скорее напоминало безобидную игру, чем начало триллера, так, по крайней мере, выглядело со стороны. Молодой человек улыбался, гримасничал, показывал язык в ответ на глупые замечания медсестер, когда в очередной раз проползал мимо их поста. Можно было подумать, что последний фильм, который он видел перед тем, как попасть под замок были «Пираты Карибского моря», и он сам казался себе Джеком Воробьем.

Видеокамер в коридорах не имелось. А то медсестры могли бы увидеть много забавного в полумраке коридоров.

-----------

— Пульт?! — расхохотался Модест Михайлович. — Он сказал, что тут есть пульт? Ну есть пульт, и что?! Почему бы тут не быть пульту? Это институт, тут…

— Покажи! — властно потребовал генерал.

— О Господи, — прошептал Доктор, встал из-за стола, но тут зазвонил телефон. Модест Михайлович послушал и лицо его исказилось.

— Что?! Куда? Куда она могла подеваться?! Я же дал подробные инструкции! Что теперь делать? Я не знаю, что теперь делать! Нет, я знаю, что теперь делать — ищите! Бараны!

У Модеста Михайловича настигли какие-то неприятности, но у меня не было сил его жалеть. К тому же на меня очень сильно подействовал тот факт, что старик Зыков оказался прав относительно пульта. Что за пульт? От чего пульт? Может, всего лишь для управления бойлерной или кондиционером. Нет, подсказывало что-то внутри, этот тот самый пульт, важный, от него зависит все.

Хозяин кабинета положил трубку мимо телефона и посмотрел на нас, словно спрашивая — почему вы еще не ушли? Я был подавлен, внутренне смят, но Пятиплахов жаждал продолжить атаку. Видел, наверно, какую-то брешь в оборонительных построениях противника.

— Пульт! — сказал он звучно и окончательно.

Доктор кивнул, и уже вполне покорно двинулся к камину. Возле камина висела копия серовской «Тройки» — ироническая перекличка со сталинской тройкой, раз уж весь интерьер стилизован под ту эпоху?

— Вот, — сказал Модест Михайлович, и, взяв за край картины, начал сдвигать ее влево, погружая в стену и вскоре перед нами был он — пульт: квадратный экран, как у средних размеров телевизора, рядом панель с кнопками и тумблерами.

— Работает? — Строго спросил генерал.

— Работает, — пожал плечами доктор — и продемонстрировал как: пару щелчков. Экран загорелся, на нем появилось заспанное лицо медсестры.

— Это мы вышли на пост, — сообщил Модест Михайлович.

Медсестра доложила, что все спокойно.

— А он?

— Спит, Модест Михайлович. Я проверила — таблетки проглотил. Каждый час делаю обход.

Доктор кивнул, вырубил экран, и, повернувшись к нам, пояснил:

— Сегодня у нас нет активного обслуживания. Капсулы не включены. А когда включены, и идет обслуживание, я, с лечащим врачом находимся там. Отсюда тоже можно руководить процессом, и даже всех четырех капсул, но, обычно, как я уже говорил, мы оперируем на месте. А когда, — он зевнул, — работы нет, я в это время уже дома.

— Вы живете неподалеку? — спросил генерал, разглядывая тумблеры.

— Да, у меня дом в поселке, — доктор опять зевнул, но генерал решительно не желал понимать намека.

— А кто такой «он»?

Модест Михайлович вздохнул и потупился.

— Да, мальчик сын того самого замминистра. И он был у меня перед вами.

Генерал сказал:

— Это тот, что дачу сжег, собрал группу и устраивает всякое черт те что? Довольно остроумно иногда, да?

— Я бы сам с удовольствием посмеялся, если бы в эту компанию не попала моя родная дочь.