Михаил Попов - Вивальди

Я вспомнил, что Модест Михайлович отнюдь не вспоминал об Ипполите Игнатьевиче как о божьем одуванчике, но промолчал.

— За время моей службы в институте переоборудование происходило трижды. Каждый раз это ремонт, так вот, через мои руки бумаги на новую технику не проходили, только цемент, кафель, трубы, мебель…

— Понимаю.

— Что вы понимаете?

— Секретный объект.

Он вздохнул:

— Одним словом, — пульт в кабинете Ракеева. Он, может и главврач, но плюс к этому еще кто-то, и кто-то очень даже секретный, если говорить просто. Пульт там. Скажу больше — за картиной, что напротив окна. Возле камина. Это ложный камин, пульт там. Все просто: нажимаешь несколько кнопок…

И он вдруг стал собираться, как будто опомнился, сообразил, где находится, и решил, что находится ему тут не надо. Я не препятствовал его эвакуации, я опасался, что он начнет требовать, чтобы я пробрался в «Аркадию» и разобрался с этим пультом, а он уходит ни на чем не настаивая — слава Богу! Очень странный человек, и гори он огнем со своими странностями.

— У меня к вам просьба, Женя.

Рано обрадовался.

— Можно я позвоню?

Его квартира была в трех минутах. Наверно, считает, что его прослушивают. А может и прослушивают.

Он долго чах над телефоном, замирал, шевелил губами, что-то вспоминая, медленно накручивал диск, потом, не прикладывая трубку к уху, бросал ее на рычаг. Снова набирал, загадочно, мстительно улыбался, потом снова бил трубкой по рычагу. Я наблюдал этот номер с телефоном и с раздражением, и с интересом. Собственно, если вдуматься, я ведь так и не поговорил со стариком. Так и не спросил, что это вступило ему в голову в тот злосчастный день, когда он потащил меня с собой за город; наблюдал только его дикие действия, и никаких объяснений. Как он сам для себя все это истолковывает? Какой теперь еще пульт?! От чего, для чего?! Это будет ненормально, если я не попытаюсь сейчас все с ним прояснить. Хоть в самых общих чертах. Видение у него было? голос? удар током? Помнится, он что-то бормотал про утренние новости, но что такого может быть в простых утренних новостях, чтобы так рвануло в голове?!

— Ипполит Игнатьевич, — сказал я хрипло, мне хотелось бы у вас спросить.

Он посмотрел на меня устало и печально.

— У меня нет больше сил. Я так и не понял — что это. Какая сила наводит порядок. Свой страшный порядок. Но этот пульт имеет к ней отношение. Пульт, Женя, пульт!

Потом отставил телефон, махнул на него как на дурака, которому все прощает. Встал гибко, по-юношески, и ушел.

Я заварил кофе, хотя не хотел. Почему я был так рад его уходу? Он ведь почти единственный человек с кем можно говорить на самую важную для меня тему без всяких скидок. Меня смущает, что мой единственный единомышленник так похож на чокнутого? Нет, меня ничего уже не смущает.

Почему я не дал ему посмотреть список Пятиплахова? Зачем? Что бы он мог добавить к тому, что уже сказал? Или мог? И что значит этот ПУЛЬТ?

Старик, конечно, безумен, но даже в его голове есть что-то кроме прямолинейной уверенности, что мы столкнулись всего лишь с неполадками в работе старых сталинских лабораторий специализирующихся на зомбировании совграждан. Пульт, пульт! Когда-то эти вышки и трансляторы работали на манер советского радио, исподволь радовали и будировали население затюканное сероватыми буднями (где-то я такое уже читал), а тут вдруг произошел сбой. Какой-то варвар, или наоборот — гений залез в этот пульт за картиной, нажал несколько не тех кнопок и в сторону города попер поток лучей, подвигая граждан к раскаянию, обостряя до болезненной степени чувство справедливости.

Самое противное, что и это возможно.

А может, у них там что-то вроде непреднамеренного Соляриса, создавали себе создавали искусственный сверхмогучий интеллект, а он в какой-то момент зажил своей не управляемой с помощью пульта жизнью, полез в души граждан, побуждая их к альтруистическому поведению. И они там сами у себя — и Модест и остальные — истерически стараются ликвидировать утечку, просто-таки Саяно-Шушенская ГЭС, только вместо воды — психическая стихия невероятной силы.

И это возможно.

Но такова же степень вероятности, что мы с дедом, и с подполковником идиоты, и действует не мачта над «Аркадией», а это самое ОНО. И тогда какой уж там ПУЛЬТ! А может Пульт и ОНО, это что-то одно? И может, все-таки надо тикать в ближайшую церквушку!

Я вылил кофе в раковину, и внимательно уставился на очертания возникшего узора. Чай, кофе, погадаем.