Даниэла Стил - Ночь волшебства

На следующей неделе Аня и Грегорио покинули госпиталь вместе с малышкой спустя три месяца после ее рождения. Когда они вышли под лучи сентябрьского солнца, сердце Грегорио сжалось при воспоминании о сыне, который должен был бы сейчас возвращаться вместе с ними домой. Одетая в вязаные ползунки, розовый свитерочек и вязаную шапочку и завернутая в розовое одеяльце, Клаудиа была очаровательна. В сопровождении няни они направились в отель «Георг V», где Грегорио снял дополнительный номер и планировал провести несколько дней, прежде чем вернуться в Рим.

Во второй половине дня Аня позвонила трем-четырем подругам по модельному бизнесу и пригласила заглянуть к ней в отель, но все собирались в этот вечер в «Барон», любимый клуб Ани. Она уселась в углу с разочарованным видом, а Грегорио заказал ужин в номер и устроился перед телевизором. Это не совпадало с тем, каким ей представлялся их первый вечер свободы. Наконец-то они остались одни, а Грегорио даже не захотел поужинать в ресторане: так и заснул перед телевизором, – а Аня стояла у окна, смотрела на прохожих и грустила. Ей не терпелось как можно скорее вернуться к привычной жизни и вовсю веселиться.

Ее подруги так и не нашли времени повидаться с ней, пока они были в Париже, а парижские друзья Грегорио так ему и не перезвонили, так что три дня спустя они вместе с дочкой выехали в Рим, чувствуя себя изгоями. Оказавшись на родине, Грегорио решил встретиться с друзьями в Милане и поговорить. Он скучал по своей прежней жизни, своей работе, своему дому, даже по своим братьям. Но, начав названивать друзьям и знакомым, обнаружил, что ни один из них, в Риме или Милане, не перезванивает ему в ответ. После нашумевшего скандала с Бенедеттой он стал изгоем. Чувствуя приступы паники, Грегорио вылетел в Милан, чтобы повидаться там с братьями и выпросить у них какую-нибудь работу. Они неохотно согласились, хотя отнюдь не испытывали радости от встречи, а самый младший брат вообще не захотел с ним разговаривать. Но работа в рамках семьи давала ему предлог перебраться обратно в Милан. Он снял для семьи чудесные апартаменты в городе и сообщил об этом Ане, когда вернулся в Рим.

Аня питала радужные надежды вернуться в мир моды, получив работу на подиуме в Милане, но спустя пару дней после их приезда туда ей позвонила ее агент и сообщила, что все ее контракты в Италии расторгнуты и ни один из дизайнеров не жаждет видеть ее в своих шоу. Зато агенту удалось заключить контракты на ее участие в трех показах в ходе парижской Недели моды, и Аня пришла от этого в восторг. А вот Грегорио был поражен. Он сразу же понял, что многочисленные сторонники Бенедетты перекрыли Ане кислород, и в Милане ей на подиуме не выступать.

– Ты намереваешься работать в Париже? А как насчет меня и малышки?

Ему даже в голову не приходило, что она может так быстро их оставить.

– Но меня не будет всего-то неделю-другую.

Аня танцующим шагом прошлась по комнате – так довольна она была возможностью снова окунуться в свой мир и увидеть подруг.

К сожалению, появление ребенка изменило только Грегорио: он постоянно стремился оставаться дома и больше проводить времени с Аней и дочкой, – но сама Аня была еще слишком молода, и теперь, когда ребенок оказался вне опасности, ей страстно хотелось вырваться из закрытого пространства и зажить самой полной жизнью. А для нее это означало появляться на подиуме где только возможно, поэтому она незамедлительно дала поручение своему агенту начать поиски контрактов на полную занятость по всему миру.

Дни перед Неделей моды в Милане были мучительными для Грегорио. Его братья по-прежнему сердились на него, друзья не хотели видеть. Зато все газеты трубили о бесконечных победах Бенедетты с ее новой коллекцией одежды. Аня продолжала жаловаться, что он не хочет никуда выходить. Она жаждала красоваться на вечеринках, и Грегорио был вынужден сказать ей, что они не могут пойти ни на одну из них, если не хотят предстать перед всеми полными идиотами. Да никто, собственно, и не приглашал их, о чем он не стал выкладывать ей. Аня по-своему любила ребенка, но не была готова отказаться от удовольствий и стать затворницей при дочке и Грегорио. Она пришла в восторг, да и он испытал облегчение, когда наконец наступило время ей лететь в Париж.

Вскоре после возвращения Грегорио в Милан его братья начали настаивать, чтобы он поговорил с Бенедеттой и убедил ее возобновить прежние контракты с их фабриками, но она не отвечала на его звонки и общалась с ним только через адвокатов и исключительно относительно развода и расторжения их делового партнерства. Братья Грегорио были до крайности расстроены тем, что она теперь покупала все ткани для своих изделий у их конкурентов во Франции. Для нее это оборачивалось большим расходом средств, но она отказывалась иметь дело с семейным бизнесом Грегорио. И первым поручением для Грегорио, когда братья взяли его в свою команду, стало уговорить Бенедетту изменить свое решение и снова использовать ткани их фабрик.