Анастасия Зубкова - Игра в косынку. Практикум

— Мама, — сказала я, — какие люди…

— Марго! — торжественно продекламировал Миша, — прости меня, если сможешь.

— Так, — я выжидающе уставилась на него.

С Мишей мы тоже когда-то жили, поэтому я тоже могла бы потребовать уважения к нему, однако мне и рта открыть не дали.

— Прости меня, — начал Миша, — за то, что не смог разглядеть твою тонкую и ранимую душу, я просто не был готов к сиянию твоей многогранной и прекрасной личности.

— По-моему, — прошептала мне на ухо Анечка, — он издевается.

— И ты Анечка, прости меня, — продолжал Миша.

— За что это? — возмутилась та и обернулась ко мне, — вообще не по поводу встрял чувак…

— Да, вот за что она должна тебя простить? — медовым голоском осведомилась я.

— Просто, прости и все.

— Санта-Барбара, — буркнула я, — сговорились, — я постояла некоторое время в коридоре и пошла на кухню — кажется, там были сигареты. Вся толпа рванула за мной.

— Прости меня, Марго! — орал мне вслед Миша, — что я ожесточил твое сердце!

— Да пошли вы все! — я вбежала на кухню и лицом к лицу столкнулась с Лехой.

— Прости меня, Марго! — взвыл тот.

— Во ты закабанел-то, — только и смогла вымолвить я.

— Прости, что не принимал в расчет, что ты тоже имеешь право на самовыражение!

— Кто это? — живо заинтересовалась Анечка.

— Идиот один, — отмахнулась я, — сжег половину моих дневников. Если ты скажешь хоть слово про мое сердце, — метнула я гневный взгляд в сторону Лехи, — засвечу тебе в морду!

Тут из комнаты послышался дикий грохот и какие-то вопли. Мы втроем метнулись туда и застали очаровательную картину: Паша восседал на Мише и, что было сил, бил ему лицо. Миша же, с выражением величайшего в своей жизни усилия, душил Пашу, от чего Пашина физиономия приобрела нездоровый багровый оттенок. Кругом валялись перевернутые кресла и выпотрошенные журналы. Чашки были раскрошены в пыль, оседавшую в лужах чая.

— Ты никогда не понимал ее! — орал Паша в перерыве между ударами.

— А ты, — выл Миша, — ты думаешь, понимал?

Увидев подобную идиллию, Леха бросился в самую гущу событий, и серией коротких ударов показал Паше и Мише, кто на самом деле мою тонкую и ранимую натуру понимал. Впрочем, оба легких, но сильных стратегией моих бывших гражданских мужа быстро сгруппировались, объединили усилия и начали теснить Леху к окну.

— Да ну их всех в жопу, — вздохнула Анечка, — пошли все-таки чаю попьем.

— Пошли, — согласилась я. Но чаю попить нам не дали. Из ванной вышел Никита, прообраз опереточного злодея в личной жизни Анечки, первая любовь на всю жизнь и бессердечный мерзавец, под руку с Глебом, так сказать, моим первым мужчиной. Тут же раздался звонок в дверь. С опаской отправилась я открывать.

На пороге моей квартиры стоял какой-то мужик.

— Здрасте, — кивнула я. К счастью, мужик был мне совершенно незнаком, так что я даже слегка расслабилась и повисла на дверном косяке, соображая, не является ли он каким-нибудь соседом, офигевшим от наших воплей. Как по заказу в комнате грохнуло что-то бьющееся и за жуткой матерной руладой послышался очень своевременный Анечкин комментарий:

— Компьютер.

Стало очень тихо. Мужик начал багроветь.

— Вы это… — с опаской начала я.

— Прости меня, Марго, — заговорил вдруг мужик до боли знакомым баритоном, — что я смеялся над тобой в школе.

— Вы смеялись надо мной в школе? — подозрительно вскинула бровь я, — какого хрена?

— Я не мог ответить на твои чувства, и просто не был в состоянии оценить чистый порыв цветущей девичьей души.

— Андрей? — спросила я сдавленным голосом. Мужик покраснел и потупился. Драка в комнате переходила в решающую стадию.

— Господи, — простонала я, — когда ж вы там друг друга поубиваете?

По коридору с воем промчался Никита. Его почти догнал Денис, но затормозил, увидев меня, и запричитал:

— Прости меня, Марго, если сможешь, прости!

— Тебя-то за что? — простонала я, — вроде бы, ты пострадавшая сторона? — положа руку на сердце, так оно и было. После какой-то неудачи я вволю оторвалась на Денисе, как он жив-то после этого остался…

— Я — мерзавец! — патетически заявил Денис, закусывая губу и ломая руки.

— Разберемся, — кивнула я, отодвинула Дениса в сторону и отправилась на кухню искать Анечку.

Боже, сколько там было народу! Проведя короткий анализ, я признала: Димочку, с которым у нас был бурный постельный роман, Леню, у которого я жила некоторое время, совершенно пьяного Лерика, который являлся нашим общим с Анечкой достоянием, Сашу, с которым у меня тоже что-то было, а так же Анечкиных Степу, Виталика и еще одного Сашу. Анечки на кухне не было. Услышав шаги, все обернулись в мою сторону и грянули: