Руперт Томсон - Книга откровений

Они осторожно помогли ему подняться на ноги. Мышцы его неимоверно затекли, хотя он и пролежал без движения всего несколько часов. Он пропустил обычную дневную тренировку и теперь чувствовал, что ему срочно нужно подвигаться. Он стоял между двумя женщинами, шевеля руками и ногами, разминал мышцы шеи, вращая головой. Как будто готовился все равно выйти на сцену…

Кандалы и наручники, затруднявшие движения, звенели и клацали. Женщины взяли его под руки и повели к двери. Скованный по рукам и ногам, он передвигался с трудом.

Интересно узнать, что там, за пределами комнаты. Но его постигло разочарование. Увидел он лишь коридор с белыми стенами и потолком, а на полу ковер темно-серого, «производственного» цвета. В коридоре были две белые двери - одна слева от него, другая в дальнем конце коридора. Окон здесь не было. Единственный звук, который он слышал, это мерное жужжание ламп дневного света у него над головой. Все помещение казалось только что отремонтированным, но трудно было представить, как здание выглядит снаружи, и еще труднее - в какой части Амстердама оно находится, если это все же Амстердам.

В туалет вела дверь слева. Одна из женщин осталась сторожить в коридоре, а другая прошла с ним внутрь. Комната была лишь крошечной, восемь футов длиной и четыре шириной. Прямо перед ним стоял унитаз с черным сиденьем и белым бачком. Справа выступала из стены маленькая раковина. И на унитазе, и на раковине виднелось свежеоттиснутое название фирмы-производителя «Сфинкс. Самая популярная в Голландии фирма сантехники. Увидев название, он мрачно хмыкнул и сказал: «Просто отлично», - но женщина никак не прореагировала на его слова. Как и в коридоре, здесь не было ни окон, ни зеркал.

Без всякого намека на стеснение или колебание женщина стянула ему брюки от тренировочного костюма и вытащила пенис через ширинку трусов. Он опустился на сиденье, чтобы помочиться, - раньше он никогда этого не делал, решил, что так облегчит себе ситуацию, даже если придется повернуться лицом к женщине. Она тоже должна была ощущать мучительную неловкость, очутившись наедине с ним в таком специфическом месте. Он слышал ее дыхание, пока не полилась струя. Должно быть, ужасно жарко в этой ее накидке с капюшоном на голове, подумал он. И вроде бы даже уловил терпкий запах пота - так пахнет забродивший весной в цветах сок. Вдруг он понял, которая это из женщин - та, с грубыми руками и обкусанными ногтями. Это она принесла ему еду в первый раз. Это се голос, единственной из трех, он еще не слышал. Неожиданно он почувствовал прилив сил, что было удивительно не к месту и не имело никакой причины. У него даже перехватило дыхание. Это ощущение было мимолетным - едва возникнув, тут же исчезло.

Когда он закончил мочиться и встал, женщина подняла ему тренировочные брюки и, протянув мимо него руку, слила воду. И опять он не заметил в ее поведении никакого смущения или неловкости, только лишь четкое следование инструкции - есть задание, которое надо выполнить, и она выполняет его. Это лишь усугубляло нелепость его положения. Его действия оживили в памяти тот период жизни, о котором он, собственно, и не мог помнить. Несколькими простыми действиями она перечеркнула все тридцать лет его жизни, вернув к первым мгновениям пребывания в этом мире.

Сводив его в туалет, женщины моментально снова приковали его к полу, затем повесили наручники и кандалы на крючки в стене, оказавшиеся очень удобными для этого. Теперь кандалы висели за его спиной, вся троица отошла на какое-то время в левый угол комнаты.

Затем женщина с белыми руками и темным лаком на ногтях выступила вперед. Она стояла так близко, что он мог рассмотреть небольшую дырочку в плаще на уровне бедра, как будто след от зацепившегося ногтя; видны были и пятнышки высохшей грязи по краю подола.

- Ну что, лучше?

Он утвердительно кивнул.

Она стояла и смотрела на него сверху вниз. Из-под плаща высовывались туфли на резиновой подошве.

- Тебе не холодно?

Он отрицательно покачал головой.

- Ну да, - сказала она, - здесь довольно тепло.

Она опустилась на колени и пристально уставилась на него. Возможно, из-за того, что ее лицо было прикрыто капюшоном, казалось, что глаза у нее сверхъестественно светятся.

- Видишь, мы совсем не хотим тебя мучить, - сказала она, -совсем наоборот…

Как будто повинуясь таинственному сигналу, остальные женщины приблизились и тоже опустились перед ним на колени. Одна расположилась у него в ногах, а другая осторожно стянула с него свитер через голову. Под свитером у него была только старая рваная рубашка. Женщина начала расстегивать на ней пуговицы. У нее были изящные и сильные пальцы. Этот процесс раздевания отличался от того, которому он подвергся в туалете. Она это делала вкрадчиво, как будто в ожидании чего-то.