Эдуард Тополь - Любожид

– У тебя есть что выпить? – спросил Гольский.

– Обижаешь! – усмехнулся Кузмичев, открыл сейф, достал бутылку французского «Наполеона» и одновременно нажал кнопку под крышкой своего письменного стола.

– Валюша, – сказал он, когда в двери возникла молодая и высокая, как волейболистка, секретарша в мини-юбке и с ярко накрашенными губами. – Организуй нам рюмочки и… Ну, сама сообрази. Только по-быстрому!

Гольский проводил взглядом эту Валюшу и невольно посмотрел на большой и явно нестандартной длины кожаный диван в кабинете Кузмичева.

– Диван на заказ делал? – спросил он с усмешкой. Но генерал предпочел сделать вид, что не понял намека.

– В каком смысле? – сказал он и снял трубку зазвонившего ВЧ. – Слушаю… Добрый день, Юрий Владимирович. Он здесь. Передаю.

Гольский взял трубку.

– Какое ты принял решение? – спросил Андропов на том конце провода.

Гольский доложил.

– Только имей в виду: на носу ноябрьские праздники, нам сейчас ни к чему эксцессы.

– Я знаю, Юрий Владимирович. Эта Бродник потому и обнаглела.

– Потом с ней разберешься, после праздников, – сказал Андропов и дал отбой, он не любил терять время попусту. Но Гольский понял, что Андропов одобрил его действия.

Тут открылась дверь, и секретарша внесла поднос с двумя бутылками нарзана, двумя коньячными фужерами, тарелочкой с тонко нарезанным лимоном и еще одну – с бутербродами с черной икрой и бужениной. Нагнувшись, чтобы поставить поднос на стол, она как бы случайно открыла в вырезе блузки свои грудки без лифчика, быстро и нагло глянула в глаза Гольскому и тут же перевела взгляд на хозяина.

– Что-нибудь еще, Кирилл Федорович?

– Лифчик надень! – хмуро сказал ей Кузмичев.

– И если можно – сыр… – добавил Гольский. Она снова вызывающе глянула ему в глаза.

– К коньяку не идет буженина, Валечка, – как можно мягче объяснил Гольский.

– Сейчас… – И, независимо покачивая бедрами, секретарша вышла из кабинета.

– Чертовка! – проворчал Кузмичев, наливая коньяк в бокалы. – Учишь тут, учишь, понимаешь…

– Может, не тому учишь? – насмешливо спросил Гольский.

В этот момент шум с улицы снова прервал столь интересный для Гольского поворот разговора, он и Кузмичев посмотрели в окно. Там, на улице, в нескольких шагах от толпы евреек, остановилась черная «Волга». Толпа демонстранток преграждала машине путь, и водитель возмущенно жал на гудок. Но еврейки не двигались с места.

– Кто это? – спросил Гольский у Кузмичева, поскольку милиция не пропустила бы сейчас к ОВИРу никого, кроме правительственных машин.

Но Кузмичев только пожал плечами.

Однако через минуту Гольский и сам узнал, кто это, – из машины вышел и быстрым шагом прошел сквозь толпу сам Юрий Сергеевич Игунов, правая рука Суслова и автор книг «Вторжение без оружия» и «Иудаизм без грима. Очерки по идеологии и практике сионизма».

– Убрать? – спросил Кузмичев у Гольского, кивнув на коньяк.

– Почему? Не надо, – сказал Гольский и усмехнулся: – Он что – нерусский, что ли!

– Валя! – крикнул Кузмичев секретарше. – Еще рюмку!

Между тем Игунов, не узнанный толпой евреек, вошел в ОВИР. Впрочем, и откуда им было узнать его, подумал Гольский, всегда восхищавшийся фантастической карьерой этого Игунова. Всего десять лет назад Игунов был аспирантом Киевского университета, с блеском защитившим диссертацию по экономике Киевской Руси и Хазарского каганата. После этой защиты перед молодым русским ученым были открыты двери в Академию общественных наук, Институт мировой истории, Институт истории СССР, МГУ и даже в Высшую партийную школу, если бы он захотел. Однако вместо научной карьеры Игунов уволился из университета, устроился истопником в кочегарку какого-то районного ЖЭКа и, уже недосягаемый для цензуры, все свое время посвятил сочинению самиздатских листовок, в которых писал то, что имели в виду, но не могли открыто сказать все остальные легальные борцы с сионизмом.

«…Сиониствующие инакомыслящие – Сахаров, Солженицын, Буковский, Шафаревич и так далее – при поддержке Конгресса США и правительств других сионизированных стран Запада пытаются подорвать нас изнутри, чтобы проложить дорогу детям Израиля к мировому господству. Только Коммунизм и Советская власть противостоят сейчас шествию сионизма. Очиститься от всей скверны иудаизма и сионизма – другого пути спасения у русского народа нет!…

…Низвергать сейчас нашу идеологию и нашу форму правления – значит открыть двери перед захватом страны сионистским капиталом. Спасти русский народ можно не через ниспровержение КОММУНИЗМА и СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ, а только через их укрепление, путем очищения их от плесени просочившегося в них сионизма…