Олег Рой - Синдром Атяшево

– Если надо ответить на вопросы, то я готова, – тихо проговорила Невельская, подталкивая под спину подушку.

– Вы догадываетесь, кто ваши похитители? – спросил майор Петухов.

– Нет. – Ирина и Иван понимающе переглянулись. – Только если бывший муж. В кино у меня нет конкурентов, в театре на такое не пойдут. Не знаю, кто это задумал. Егор Петрович, у меня к вам просьба.

– Слушаю вас, Ирина Николаевна!

– Можно так сделать, чтобы не было утечки информации? Мне бы не хотелось привлекать внимание прессы к моему похищению.

– Ирина Николаевна, мы сделаем все, что в наших силах, – заверил Егор Петрович. – Я еще побуду здесь, нужно заполнить первичный протокол.

Как только доктор вышел, а Иван вернулся в спальню, Ирина обвила его шею руками, прижалась, начала быстро объяснять ему и майору Петухову, как приехала с Алексеем Асмоловым на встречу с Шубским в ресторан в честь утверждения на главную роль, как вышла покурить на минутку, как ее увезли, как надрезали кожу на лбу и сказали странную фразу о том, чтобы она слушалась непонятно кого и «не валяла Ваньку».

Слова Ирины перебил телефонный звонок.

– Алло? – ответил Иван, не понимая, кто звонит. Номер на смартфоне не определился.

– Ты все понял, бизнесмен с принципами?

– Понял. – Послушав короткие гудки, Иван посмотрел на Ирину. – Тебя похищали из-за меня. Ты отдыхай, а мы с майором попьем чаю или еще чего.

На кухне майор деловито снял зимнюю куртку, повесил на спинку стула и раскрыл папку с листами.

– Итак, начнем.

– Все дело в некоем господине Хене…

Иван уложился в пять минут с рассказом о вымогательстве взятки.

В кухню зашел дед Игнат, вернувшийся из магазина.

– Что происходит? – встревоженно спросил он. – От подъезда отъехала машина МЧС, но осталась полицейская.

– А вы кто? – нахмурился майор.

– Я родственник. – Игнатий Андреевич достал из кармана удостоверение. – И ветеран ФСБ, подполковник запаса.

– Тогда присаживайтесь, – предложил майор.

Беседа с полицейским длилась более получаса.

– Это некое послание, – подвел итог своим размышлениям Иван. – Ирина быстро нашлась, ей не причинили особенного вреда, ничего не похитили, даже телефон оставили, чтобы по его сигналу можно было быстрее вычислить ее местонахождение. Действовали, видимо, профессионалы: ничего определенного о похитителях Ирина рассказать не могла.

– Мутят воду, но люди несерьезные, – высказался Игнатий Андреевич.

Майор Петухов поблагодарил за полученные сведения, Иван проводил его до двери, на прощание обменялись визитками.

Когда Иван вернулся в кухню, дед Игнат пролистывал свежие новости в планшете.

– Иван, здесь реклама АМК!

– Я знаю, это я разместил. Нанес, так сказать, превентивный удар, – сообщил Пшеничников.

– А-а! Руководство останется недовольно, Осипенко часа два будет слюной брызгать. Перерасход!

– Я это сделал на сэкономленные от других проектов средства.

– Молодец, Иван! Всегда отличался своенравностью, непокорностью и яркой индивидуальностью, – с удовольствием похвалил дед Игнат.

– Я не исключаю, что яркую индивидуальность могут за это уволить, но требовалось решить быстро. Ведь сейчас канун новогодних праздников, а руководство в данный момент очень занято…

– Ваня, вот скажи мне: как далеко может зайти этот немец?

– Далеко не может. Побоится. Его же тогда попросят быстренько очистить территорию нашей страны. Но рисковать своей семьей и испытывать судьбу я не хочу: слишком дорогой ценой мне досталось счастье, чтобы дарить его какому-то там алчному господину…

– Господин, – сказал, как выругался дед Игнат. – Фекалия он, а не господин.

Ирина чувствовала себя совершенно разбитой. Руки болели, были красными, на лбу саднил порез. Она дошла до ванной, посмотрела на себя в зеркало и вздохнула. Достала из маленького холодильника для косметики мамину мазь на атяшевских травах. Это чудодейственное средство всегда ей помогало. То ли оттого, что было сделано мамиными руками, то ли действительно травы у них росли какие-то необыкновенные. Намазала все больные места и, дойдя до спальни, рухнула в кровать. Всю ночь спала без сновидений, как легла на спину, так утром и проснулась.

Потихоньку поплыли воспоминания, пока не удалось все восстановить до мельчайших подробностей… Где Иван? Что он думает по этому поводу? Ирина посмотрела на часы: было девять утра, Иван наверняка уже ушел на работу, в театр ей, к счастью, сегодня ехать не надо. У Ирины где-то внутри возникло убеждение, что теперь ей нельзя выходить на улицу, что всюду подстерегает опасность. Да и не хочется светиться со шрамом на лбу, лучше отлежаться. А с проблемами пусть борется Иван. Ему по мужской роли положено быть сильным и умным.