Олег Рой - Синдром Атяшево

Иван хотел остановить многословные интервью начальницы цеха, но Лана убеждала, что все идет отлично, пусть будет больше материала.

Только к вечеру дошли до последнего цеха. Иван, отвыкший от работы на комбинате, уже едва стоял на ногах, Николай бодрился, Лана была неугомонна.

Итак, первый день командировки закончен. Сидя за столиком в гостиничном ресторане, Бойко сознался, что для него посещение комбината было чрезвычайно полезно, теперь он сможет отвечать на вопросы потенциальных клиентов более компетентно. Лана, просмотрев на мониторах фотоаппарата и видеокамеры отснятые кадры, сказала, что для монтажа практически все есть.

Девушка заказала на ужин стакан кефира и салат из помидоров.

– Что так скромно? – удивился Николай. – Позвольте мне вас угостить.

– Не надо, – слегка обиделась Лана. – Просто я объелась с самого утра, да еще чаек, да на комбинате постоянно то колбаска, то ветчинка, то балык. Короче, к состязанию под названием «Кто больше съест» я сегодня больше не готова. Перекушу и сразу в номер, буду сливать в комп отснятый материал, кое-что напишу, пока не улетучилось из головы.

– Намек понял. – Николай явно огорчился.

– И нам пора, – встал Иван. – Ты, Лана, главное – хорошенько выспись, ты нам нужна «бойкой девахой», которая может и на место поставить, и в душу влезть.

До дома Ивана шли пешком.

– Я тебе целую комнату отдам. Но прежде зайдем к Кореням, это семья моей будущей жены, известной тебе Ирины Невельской. Хорошие люди. Да и поужинаем там, нас приглашали, я звонил.

– Я уже начинаю завидовать Лане с ее салатиком… – Николай оглянулся на гостиницу, где на втором этаже светилось одно окно. – Не лопнем?

– Коля! Это Атяшево! У нас не Париж и не Брюссель, так что милости прошу к нашему шалашу. Здесь гостя голодным не отпускают. Уважать людей надо, тем более что угощать будут Иринина мать и сестра. Вот, видишь большой дом? Нам туда, а мой по соседству.

Николай увидел сначала большой двухэтажный дом под бордовым ондулином на крыше. Стену из белого кирпича украшала телевизионная тарелка. На дворе, за синим забором, красовалось множество аккуратных подсобных построек, что говорило о крепком хозяйстве. Дом Ивана, скрытый высокими яблонями, было не разглядеть.

Николай вдохнул невероятно свежий, какой-то духовитый воздух. Природа готовилась к зиме, но им повезло: было на удивление тепло, пахло прелой листвой и полынью. Небо вплоть до горизонта, словно по мановению волшебной палочки, очистилось от облаков в честь приезда высоких гостей.

– Видишь? Все окна в огнях. Нас ждут! – Иван открыл калитку.

С крыльца спускался хромоногий, но бодрый пожилой мужчина с хитрым прищуром и военной выправкой:

– Здравствуйте, дорогие гости! Ваня, привет, а это Николай, так ведь?

– Так, дядя Игнат! – обрадовался встрече Иван.

– Ну что же, будем знакомы! Я Игнатий Андреевич! Прошу проходить в дом! У Татьяны Сергеевны, мамы нашей Ириши, все готово. Будем вас потчевать местными блюдами, так Иван распорядился, – сказал дядя Игнат, крепко пожав руку Николаю и похлопав его по плечу в знак своего расположения.

В комнате за празднично накрытым столом собралась вся семья Кореней, с приветливым любопытством разглядывающая гостей. Обогнав Ивана и Николая, вперед вышел дядя Игнат:

– Знакомься, Николай, наш-то Ваня всех с детства знает. – Подойдя к Татьяне Сергеевне, он поцеловал ее в щеку. – Это жена моя, лучший врач в местных краях. Это Ольга. – Дед Игнат приобнял чуть полноватую и очень похожую на Ирину молодую женщину. – Старшая дочь Татьяны, сестра Ириши. Тоже врач. Владимира, мужа Олиного, ждем домой, должен приехать с минуты на минуту, это Наташа – внученька наша, школу заканчивает в следующем году, – представил хозяин.

Николай со всеми поздоровался за руку, а Татьяне Сергеевне руку поцеловал, сразу поняв, кого здесь выше всех ставит сам дед Игнат.

В Татьяне Сергеевне, такой с виду простой, в скромном платье, с волосами с проседью, чувствовалась сила и власть над людьми. Может, родные это и не замечали, а вот у Николая было обостренное чутье на сильных и хороших людей.

– Я на минутку, – громко объявил дядя Игнат. – Принесу самое вкусное.

И все стали рассаживать гостей, переглядываться, переговариваться, передавать друг другу закуски и хлеб. В этой семье было такое единение, что Николаю стало немного грустно. Сам он рос в приемной семье, и человек, которого Коля звал отцом, пытался сделать из него настоящего мужчину. Да, приемный отец уделял мальчику много времени, в этом его не упрекнешь, но и подавлял своего приемного сына, никогда не слушал его мнения, никакие отказы не принимал. Когда он учил Колю играть в теннис и у того ничего не получалось, отчим прикрикивал на него и заставлял, заставлял, заставлял все снова и снова выходить на корт. В итоге кеды, в которых Коля пошел играть, стерлись до дыр и все ноги были в кровавых мозолях. Когда мать, которая относилась к нему значительно мягче, стала упрекать мужа, что это чересчур и парень теперь неделю будет лечить ноги, отчим велел: