Марио Варгас Льоса - Скромный герой

— Начните, пожалуйста, с простой вещи, — попросил Фелисито. — Хертрудис, как вы, должно быть, заметили, онемела и ничего мне не скажет. Вы с нею — сестры по отцу и по матери?

От растерянности Армида поерзала в кресле, не зная, что ответить. Она обернулась за помощью к Хертрудис, но та продолжала сидеть неподвижно, свернувшись в ком, словно один из тех моллюсков с непонятными названиями, которых продают в рыбных рядах на Центральном рынке. Лицо ее выражало полнейшее безучастие, как будто все, что говорилось в этой комнате, не имело к ней никакого отношения. Но смотреть на мужа и сестру Хертрудис не переставала.

— Мы не знаем, — наконец произнесла Армида, кивнув в сторону сестры. — За последние три дня мы много об этом говорили.

— Так, значит, с вами Хертрудис общается. Вам повезло больше моего.

— Мать у нас общая, это единственное, что мы знаем достоверно, — объявила Армида, постепенно приходя в себя. — Хертрудис старше меня на несколько лет. Но вот своего отца не помнит ни она, ни я. Возможно, это был один и тот же мужчина. Возможно — нет. И спросить нам теперь не у кого. Наши первые воспоминания относятся к тому времени, когда у Атаманши — помните это мамино прозвище? — мужа уже не было.

— Вы тоже росли в пансионе «Рожок»?

— До пятнадцати лет. Тогда это был еще не пансион, а притон для пастухов, прямо на пустыре. А в пятнадцать я отправилась в Лиму искать работу. Это оказалось делом непростым, я побывала в таких переделках, о которых лучше не вспоминать. Но мы с Хертрудис никогда не теряли связи. Я время от времени писала ей, впрочем она отвечала мне кое-как. Сестра так и не научилась писать письма. Хертрудис — она ведь ходила в школу только два или три года. Мне повезло больше: я отучилась сколько надо. Атаманша позаботилась, чтобы я закончила школу. А вот мою сестрицу она быстро отправила прибираться в пансионе.

Фелисито перевел взгляд на жену:

— Не понимаю, почему ты не рассказывала, что у тебя есть сестра.

Но она по-прежнему смотрела на мужа как сквозь воду и ничего не ответила.

— Я объясню вам почему, — вмешалась Армида. — Хертрудис было стыдно признаться, что ее сестра работает в Лиме служанкой. Особенно после того, как вы поженились и она стала достойной сеньорой.

— Вы были служанкой? — изумился коммерсант, оглядывая наряд свояченицы.

— Я всю жизнь проработала домашней прислугой, Фелисито. Кроме короткого промежутка, когда я была работницей на текстильной фабрике в Витарте, — улыбнулась Армида. — Вижу, вас удивляет, что на мне элегантное платье, туфельки и даже дорогие часы. Заметьте, все сделано в Италии.

— Вот уж точно, Армида, мне это кажется очень странным, — согласился Фелисито. — Меньше всего вы похожи на служанку.

— Дело в том, что я вышла замуж за хозяина дома, в котором служила, — объяснила Армида, залившись румянцем. — За почтенного сеньора с хорошим достатком.

— Ах, черт возьми, значит, это брак переменил всю вашу жизнь! Можно сказать, вы вытянули счастливый билет.

— С одной стороны, да, а с другой — совсем нет, — поправила его Армида. — Потому что сеньор Каррера — я хотела сказать, Исмаэль, мой муж, был вдовец. С двумя сыновьями от первого брака. Как только я вышла за их отца, они меня возненавидели. Они попытались аннулировать наш брак, донесли на меня в полицию, перед судьей обвинили собственного отца в старческом слабоумии. А еще заявили, что я его приколдовала, подсыпала приворотное зелье и применяла всякое другое ведовство.

Лицо Армиды менялось на глазах. В нем уже не было спокойствия, теперь на нем отображались гнев и печаль.

— Исмаэль повез меня на медовый месяц в Италию, — добавила она, печально улыбаясь. — Это были замечательные недели. Никогда бы не поверила, что я увижу столько необычного, столько прекрасного. Мы даже побывали на площади Святого Петра и видели папу на его балконе. Это путешествие было как сказка. Мой муж все время пропадал на деловых встречах, а я проводила много времени в одиночку, как обыкновенная туристка.

«Так вот в чем секрет этого платья, этих украшений, этих часиков и туфель, — подумал Фелисито. — Медовый месяц в Италии. Она вышла замуж за богача. Брак-то по расчету!»

— И там, в Италии, мой муж продал страховую компанию, которой владел в Лиме, — продолжала Армида. — Чтобы она не досталась его сыновьям, которым не терпелось ее унаследовать, хотя наследство Исмаэль выплатил им еще при жизни. Эти парни — разгильдяи и бездельники самого худшего пошиба. Они доставляли Исмаэлю множество хлопот, вот почему он и продал компанию. Я пыталась разобраться в этом его замысле, но его юридические комментарии только сводили меня с ума. В конце концов мы вернулись в Лиму, и сразу же по возвращении с мужем приключился инфаркт, который свел его в могилу.