Дмитрий Градинар - Звездный патент. Сборник

Шериф запомнил тот взгляд. Сжатые в точку зрачки, жёсткая полоска чёрных спекшихся губ, запомнил его частое дыхание, а потом – умопомрачительную улыбку мертвеца.

– Дошли… Мы дошли, вислозадые!

Он был крутой мужик, этот Тор. Половина челюсти Шерифа была набита искусственными имплантантами – заслуга армейских стоматологов и Тора. Вернее, наоборот – вначале Тора, а потом уже стоматологов… А из двадцати их осталось семеро, и они ждали, что хотя бы на прощание лейтенант скажет им что-то хорошее, доброе, светлое… И он сказал!

Он сказал им то доброе и светлое, самое лучшее, что мог сказать, лёжа на боку, с разорванной спиной, из которой ручьями текла кровь, перемешиваясь с пылью Светоча-2.

– Ну, ублюдки, как вам прогулочка?

– Тор… Лейтенант… – в горле Шерифа тогда стоял такой комок, что было не сглотнуть и не сплюнуть.

Но он сплюнул. Ему помог валяющийся в пыли мертвец, который почему-то всё ещё шевелил губами, и чей хриплый шепот казался громче рёва посадочных движков, что рвали воздух где-то совсем рядом.

– Там… – он даже попытался поднять руку! Но ему не удалось. – Там, перед вами, дорога, по которой вы пройдёте, как по самой шикарной авеню. И в конце пути будет роскошный зал, где укрылся этот слизняк, из-за которого вся заваруха… Вы узнаете его по бегающим глазкам, почувствуете его дорогой запах, которым он завонял весь Светоч… И я хочу, чтобы вы выпустили ему кишки, чтобы он начал пахнуть собственным дерьмом. Нельзя допустить, чтобы чистенькие губошлёпы, что садятся сейчас на поверхность, взяли его под стражу… Сержант! Это приказ… Ты – старший… Нельзя, чтобы слизняки жили даже на минуту больше, чем…

Он зашёлся в кашле. Изо рта Тора хлынула кровь. Он заскрёб пальцами по земле. Но всё-таки вытолкнул то самое, светлое-светлое и доброе напутствие, прощаясь со своими солдатами.

– Вперёд, вислозадые! Мать вашу так…

И они прошли! Прошли там, где шикарная авеню встречала их шквалом огня. А их лица обретали сказочный загар после вспышек плазменных гранат, и, когда стихали крики заживо запечённых в доте стрелков, они скалили эти лица в безумных улыбках. Они дарили приближающемуся рассвету взгляды, полные восхищения своим Тором, который уже где-то далеко, который наблюдает за ними пока ещё робким блеском Светоча. Они взяли батарею тяжёлых миномётов, забив прислугу прикладами винтовок, будто совершая кровавое жертвоприношение, и развернули платформу с короткими толстыми раструбами в другую сторону. И снова лилась с неба сталь, будто смех Тора. Но они знали, этот смех не может им повредить, и пошли в полный рост, по своей самой шикарной авеню, поливая пространство перед собой щедрыми очередями.

Они смеялись вместе с Тором, и их осталось только четверо, а сзади ревели мегафоны и кто-то был триста раз не прав, требуя обязательно брать живым зачинщика бунта. Только глупец, думали они, мог наговорить столько чуши! Но его можно простить, ведь он не слышал приказа Тора…

Когда всё закончилось, Шерифа нашли в подвале центрального здания администрации. Он лежал с шестью пулями в теле, с переломанной грудной клеткой, в обнимку с человеком в дорогом костюме и золотыми запонками на рукавах рубахи, забрызганной кровью и распоротой от пояса до горла. Рядом лежали вповалку ещё шестеро мертвецов в камуфляжной форме, хотя у Шерифа не было при себе ни винтовки, ни гранат, только стальной тесак, застрявший во внутренностях того, с запонками… А на ступенях, ведущих в подвал, в окружении ещё одной кучи мёртвого камуфляжа, навсегда замерли трое счастливцев, улыбающихся, будто им стала известна самая важная тайна на этом свете. Самая-самая! Нужно уметь с достоинством пройтись по своей шикарной авеню…

Потом, когда Шерифа вытащили из комы, поставили на ноги, а взамен пытались вытряхнуть всю душу, оказалось, что даже после смерти Тор позаботился о своём солдате.

– Сержант… Это приказ! Ты – старший…

Когда прозвучали слова, записанные на личный командирский чип, вшитый в штурмовой комбинезон Тора, один из гелиокомандоров, присутствовавший при допросе, в ярости смахнул со стола военного трибунала все-все своды законов, стаканы с водой для пятерых благообразных полковников и микрофоны, в которые Шерифу задавали вопросы. А старший конвоя, молодой лейтенант, видевший кровь разве что по видео, дрожал всем телом, не в силах оторвать полный ужаса и восхищения взгляд от сержанта. Последнего солдата из взвода, который выполнил приказ своего Тора…