Дмитрий Градинар - Звездный патент. Сборник

– Ничего себе! Я же говорил – невероятная избирательность! Ведь мы шли практически один за другим! Для тебя выл ветер, а я чувствовал воду, будто сейчас все вокруг затопит наводнением. Потом что-то стало толкать в спину, кто-то кричал… Тоже отрубил микрофоны. Потом удары стали сильней. Открыл глаза… Но только это был не пропеллер! Какой-то механизм.

– Какой? – оживился штурмовик, никак не отреагировавший на то, что оба его подопечных нарушили простейшую инструкцию – ни при каких обстоятельствах не открывать глаза. Но сейчас это и впрямь было не важно. – Какой механизм?

– Мне сложно описать. Я увидел лишь часть, потому что подсматривал только секунду. Но оно было большим. Очень большим! Помнишь, Барон, я рассказывал о черных линкорах, которые видел в Приливе?

– «Летучие голландцы», из-за которых пришлось собирать целую комиссию?

– Они. Так вот, эта чудо-техника вполне могла служить чем-то вроде «Шарков» для «летучих голландцев». Первое и единственное, что я отчетливо разглядел, – гусеничный ход. Один из видов догравитационного передвижения. Только вот такими гусеницами можно сокрушить целый город. Представляете? Высотой – с небоскреб! А ведь на подобном шасси должна располагаться башня или что-то вроде, а в башне – оружие. Причем такое, что сравнимо с корабельной артиллерией крейсера!

– Гигантомания, ерунда! – отмахнулся штурмовик. – Я тоже видел какую-то громадину. Правда, очень похожую на гравискутер. Никаких гусениц. Большой, да. Но с небоскребом не сравнить.

– На самом деле, гигантомания – это не ерунда, – авторитетно заявил Барон, – когда-то на Земле составлялись проекты тяжелых штурмовых машин, таких, что могли размолоть хоть полк «Трепангов». А отказались от осуществления плана из-за высоких затрат на производство. Высокий профиль – нужна мощная защита. Мощная защита, плюс большой калибр – прожорливая и огромная энергоустановка. Большая энергоустановка, большой калибр – высокий профиль. Замкнутый круг. Предпочли по старинке: тактическую машину с гравитационной тягой и многоствольной артустановкой, экипаж – два человека, а не два десятка. Скромный бортовой компьютер, локальные задачи…

– Ого, парни, какие вы осведомленные! – протянул штурмовик. – А я вот с «Шарка» начинал. Стрелком. Подбили нас. В СВЗ еще ничего, а как попадал после этого в танковый стакан – все. Руки дрожат, индап бесперебойно шею обкалывает, забыть не могу, как заклинило катапульту и металл начал плавиться. Так что мне дорога в танковые экипажи заказана. Стал «полевиком». Но вот если бы была машина – с небоскреб, хоть с гусеницами, хоть без гусениц, неважно – высокий там силуэт или нет, думаю, не отказался бы на такой служить. В транспорте ведь летаю – никаких страхов.

– Клаустрофобия плюс синдром танкиста, – подытожил Барон, – я думаю, это излечимо.

– Как видишь – не вполне. Но если вернуться к тому, с чего мы начали разговор, то в главном твой друг прав. – Штурмовик вернул начатую тему в прежнее русло. – Этот бункер сделан не Бессмертными. И не для Бессмертных. Вот, полюбуйтесь!

Он сделал приглашающий жест пройти вперед, и Джокт с Бароном поняли, что испытание окончено. Лабиринт пройден!

Зал прямоугольной формы, размерами приблизительно сто метров на двести. Впрочем, освещение было скудным, поэтому оценку размерам можно было давать только приблизительную. Высота от пола до потолка – что-то около десяти метров. Но это не означало, что значительная часть пространства пропадала зря. По всему периметру, на высоте двух, четырех и шести метров, через каждые два метра, тянулись площадки с высокими поручнями. Ширина площадок – метра четыре, все они были оборудованы операторскими пультами непонятного предназначения: пластиковые кресла с пустующими мягкими сиденьями, перед каждым из которых слепо таращились в центр зала погасшие экраны.

По углам все площадки соединялись между собой вертикальными винтообразными лестницами. Лестницы, как и вся обстановка, указывали, что Бессмертные не имеют абсолютно никакого отношения к созданию этого центра управления. К такому однозначному выводу пришли все без исключения. Хромированные ступеньки и поручни, кресла операторов – все укладывалось в привычные рамки человеческого восприятия, поскольку наверняка было создано человеком и для человека.

Еще в глубине зала находился какой-то комплекс, с высокими прямоугольными шкафами, присмотревшись к которому легко уловить сходство с вполне земной барной стойкой. Для полноты впечатления не хватало только бокалов и шейкеров. Ну и бармена, разумеется. Хотя не исключено, что этот бар мог оказаться автоматическим.