Виктор Пелевин - Числа

- Дзенский сад? - энергично переспросил ландшафтный дизайнер. - Знаем. Сделать можем. Но стоить будет дорого…

Степа решил не мелочиться. Он как раз уезжал на финансово-экономический форум, совмещенный с десятидневным морским круизом - и ландшафтный дизайнер с друзьями получили карт-бланш.

Мюс, оставленная на делах, проводила часть времени в банке, а часть на даче, наблюдая за ходом работ. Она позвонила ему на мобильный, чтобы поделиться сомнениями. О том, что именно строили привезенные молодыми людьми рабочие, она не говорила, считая, видимо, что сфера искусства вне ее компетенции. Ее подозрения вызвало другое:

- Они какие-то странные. Бледные, ночью не спят. Глаза навыкате, и челюсти трясутся, как будто они что-то постоянно жуют или бормочут…

«Вот ревнует, а? - подумал Степа. - Все-таки в главном все бабы одинаковы».

- Эх, Мюся, - откликнулся он, глядя на красную полосу заката за кормой, - я тебе так скажу. Нам с тобой тоже не мешало бы так бормотать. Родились бы на блаженном Западе.

- Я и так родилась на Западе, - с достоинством ответила Мюс.

- Это не тот Запад, - сказал Степа, припоминая слышанное в лавке у Простислава. - Там, где ты родилась, воплощаются убитые людьми животные, главным образом быки, свиньи и тунец, чтобы в качестве компенсации некоторое время смотреть фильмы Дженифер Лопес, слушать вокально-инструментальные ансамбли «Мадонна» и «Эминем» и размышлять, как сэкономить на квартирном кредите. Это как отпуск. А потом опять придется много-много раз рождаться животными. Ну и затем опять можно будет ненадолго вынырнуть - послушать, что тогда будет вместо Эминема и Джей Ло. И так без конца. Это называется сансарой, чтоб ты знала. А есть настоящий Запад - чистая земля будды Амида, где… где… В общем, словами про это не скажешь. И вот эти ребята, которые сейчас у нас работают, собираются в следующей жизни родиться именно там. Поэтому и бормочут. Понятно?

- Понятно, - сказала Мюс. - Значит, у нас рождаются быки и свиньи. А у вас в России кто рождается?

- У нас? - Степа изо всех сил напряг память, вспоминая, что по этому поводу говорилось у Простислава. - У нас рождаются побежденные боги. Небесные герои, совершившие военное преступление. Асуры, чью ярость не могут вместить небеса…

Мимо по палубе прошел босой браток в белом костюме, со стратегической цепью типа «голда меир» на шее. У него была крохотная голова, мощные надбровные дуги и рябое лицо монгольского палача. Он что-то тихо разъяснял переводчику в полосатом костюме-тройке, который шустрил рядом, с энергией ретранслируя это в прижатую к сизой щеке трубку:

- Absolutely! The fact that he ain't no pig no more is exactly the shit that pisses everybody here the fuck off!«Именно! То, что он больше не является сотрудником правоохранительных органов - как раз та самая проблема, которая вызывает здесь наибольшую озабоченность.»

Поглядев на Степу, браток кивнул ему как старому знакомому и ухмыльнулся во весь рот.

«Клиент, что ли? - озабоченно подумал Степа. - Вроде не помню такого…

- Остальное потом расскажу, - сказал он в трубку, радуясь, что так удачно и красиво закрыл сложную тему - он дорожил не только мнением Мюс о себе, но и крохотным плацдармом духовной независимости, отвоеванным у нее с такими усилиями. - Главное, Мюся, ты делай все, что эти ребята просят.

- Они спрашивают, какой сад камней делать - с лингамом?

- А?

- Они сказали, что бывает два вида дзенского сада камней - со священным лингамом победы и без.

- Я это и без них знаю, - бросил Степа.

- С лингамом на пятнадцать тысяч дороже. Они просят сейчас решить, потому что в смету вносить надо.

- Ну конечно с лингамом, - сказал Степа. - Пора бы тебе, Мюся, научиться самой такие вопросы решать. Все, отбой.

Вернувшись домой, Степа с головой нырнул в дела и первые несколько дней провел в Москве, думая о совсем других вещах. Сумма в счете, который Мюс положила ему на стол, заставила его поднять брови, но он ничего не сказал. Вместе со счетом на стол легла продолговатая коробка, обитая узорчатым желтым шелком, - в таких, только размером поменьше, лавка Простислава продавала чайные наборы.

- Что это? - спросил Степа.

- Это священный лингам победы, - ответила Мюс. - Он отдельно.

- Ясное дело.

Дождавшись, когда Мюс выйдет из кабинета, Степа открыл коробку.

Внутри, в аккуратных углублениях, лежали три пластиковых члена - синий, красный и зеленый. Они были сделаны с соблюдением всех анатомических подробностей - с точностью, которая переходила в непристойность. Их покрывали надписи мелкой вязью - не то санскрит, не то тибетское письмо. Степа взял один член в руку. На нерабочем торце у него была круглая дырка, похожая на дуло.