Дженни Хан: Этим летом я стала красивой

Джереми сложил руки рупором и заорал:

– Сти-и-ив!

Я сидела в машине и наблюдала за тем, как Стивен направился к ним, и они принялись обниматься и хлопать друг друга по плечам. Воздух был соленым и влажным, будто в любую секунду мог пойти дождь. Я притворилась, что завязываю шнурки на кроссовках, но на самом деле мне хотелось запечатлеть в памяти этот момент, посмотреть на них и на дом, еще немного побыть в одиночестве.

Дом был большим, серо-белым, он выглядел точно так же, как и все соседние, но был намного лучше. Он просто был таким, каким должен быть дом на побережье, – родным.

Мама тоже вышла из машины.

– Привет, мальчики. Где ваша мама? – крикнула она.

– Привет, Лорел. Она решила вздремнуть, – крикнул Джереми в ответ. Обычно Сюзанна выбегала навстречу, как только подъезжала машина.

Мама в три шага преодолела расстояние между ними и сжала каждого в объятиях, таких же крепких, как и ее рукопожатие. Сдвинув на макушку солнцезащитные очки, она вошла в дом.

Я вышла из машины и закинула сумку на плечо. Сначала они даже не заметили моего приближения. Но потом – о, да! – заметили. Конрад окинул меня оценивающим взглядом, таким, каким в последнее время все чаще смотрят на меня парни в торговых центрах. Прежде он никогда так на меня не смотрел. Ни разу. Я почувствовала, что начинаю краснеть, как несколько минут назад, в машине. Джереми, казалось, поначалу меня вообще не узнал. Все произошло за три секунды, но по ощущениям длилось дольше, намного дольше.

Конрад первым обнял меня, но это было мало похоже на объятие, слишком уж осторожное, такое, будто он старается держаться от меня подальше. Он совсем недавно подстригся, и кожа на его затылке была розоватая и нежная, как у младенца. Он пах океаном.

– В очках ты мне больше нравилась, – прошептал он мне на ухо.

Это было неприятно. Я оттолкнула его и сказала:

– Что ж, очень жаль, линзы я не сниму.

Он улыбнулся, и эта улыбка поразила меня в самое сердце. Его улыбка каждый раз делала со мной такое.

– Кажется, появилось несколько новых, – проговорил он, касаясь пальцем моего носа. Он прекрасно знал, как я ненавидела свои веснушки, но каждый раз дразнил меня.

Джереми подхватил меня и буквально поднял в воздух.

– Белли, ты так выросла! – закричал он радостно.

Я засмеялась.

– Поставь меня, – велела я. – От тебя воняет по́том.

Джереми расхохотался.

– Все та же Белли, – сказал он, но посмотрел на меня так, будто не был полностью в этом уверен.

Он склонил голову набок:

– Что-то в тебе изменилось, Белли.

Я напряглась, ожидая какого-нибудь подкола.

– Просто у меня теперь линзы. – Я тоже не могла привыкнуть к себе без очков. Моя лучшая подруга Тейлор с шестого класса пыталась убедить меня носить линзы, и в конце концов я прислушалась.

Он улыбнулся.

– Не в этом дело. Ты просто выглядишь иначе.

Я вернулась к машине, а парни последовали за мной. Мы быстро разгрузили багаж, и, как только закончили, я взяла чемодан и сумку и направилась прямиком в свою комнату.

Я всегда останавливалась в старой девичьей спальне Сюзанны. Там были выцветшие обои и белый спальный гарнитур. И музыкальная шкатулка, которую я очень любила и хранила в ней свои украшения. Когда я ее открывала, в ней под старую добрую заглавную тему из «Ромео и Джульетты» кружилась балерина. Все в этой комнате было старым и выцветшим, но это мне в ней и нравилось. Мне казалось, что у каждой вещи здесь – у стен, кровати с балдахином и, особенно, у музыкальной шкатулки – есть свои секреты.

Я почувствовала, что мне нужна небольшая передышка после встречи с Конрадом, особенно после того, как он смотрел на меня. Я схватила с туалетного столика белого плюшевого медведя и прижала к груди. Его звали Джуниор Минт или просто Джуниор. Обнимая его, я села на свою большую кровать. Сердце билось так громко, что я слышала каждый удар. И вроде все было как прежде, но в то же время что-то изменилось. Они смотрели на меня как на девушку, а не как на чью-то младшую сестру.

12 лет

В этом доме мое сердце было впервые разбито. Мне было двенадцать.

В одну из тех редких ночей, когда мальчики не проводили время вместе, Стивен и Джереми отправились на ночную рыбалку с какими-то парнями, с которыми познакомились в торговом центре. Конрад отказался, заявив, что на рыбалку ему не хочется, а меня, конечно же, никто не приглашал. Поэтому в доме остались только я и он.

Не вместе, но под одной крышей.