Артур Таболов - Водяра

В администрации аэропорта тоже ничего не знали. От наседавших с вопросами пассажиров отделывались то техническими причинами, то метеоусловиями. Часа через полтора наконец объявили: "Все рейсы в Беслан отменены в связи с проведением контртеррористической операции".

У Тимура от дурного предчувствия сжалось сердце. Не обошлось. Ничего не обошлось. Телепередачи все чаще прерывались экстренными выпусками о событиях в Беслане: мелькали кадры захваченной школы, вооруженные люди в прилегающих переулках, спорадическая стрельба. Но по-прежнему было непонятно, что происходит в школе, кто захватил заложников, сколько заложников. И эта непонятность только укрепляла уверенность: он должен быть там, в Беслане.

Но как? Появилась мысль: на машине. Но Тимур ее отогнал: это двое суток езды без остановок, ему такой гонки не выдержать. Мелькнула идея более реальная: через Ставрополь, оттуда на такси или на частнике. Рейсы на Ставрополь не отменили, ближайший был вечером. Но таким умным оказался не только Тимур: все билеты на ставропольский рейс были расхватаны, у касс теснились пассажиры отмененного рейса на Беслан в надежде, что кто-то в последний момент не явится к вылету.

Раздумывая над тем, кому бы позвонить, чтобы помогли взять билет с правительственной брони, Тимур вышел из аэровокзала и тут увидел, как к депутатскому залу подкатили черные правительственные машины с милицейским сопровождением. Из них вышли несколько военных в генеральских чинах, несколько штатских депутатского вида и невысокий, склонный к полноте лысоватый человек лет пятидесяти с темным усталым лицом. Тимур сразу его узнал: это был детский врач Рошаль, который вел переговоры с чеченскими боевиками, захватившими в заложники зрителей мюзикла "Норд-Ост" в Театральном центре на Дубровке. В те дни его фигура не сходила с телевизионных экранов России и всего мира. Он не только провел переговоры с террористами, но и сообщил руководителям оперативного штаба ценную информацию о дислокации боевиков. За проявленные самоотверженность и героизм президент Путин наградил доктора орденом Мужества.

В голове щелкнуло: Дубровка - Беслан - доктор Рошаль. Тимур вошел в VIP зал, не обращая внимания на охрану у входа, которая решила, что он с начальством. Один из милицейских генералов что-то сказал доктору и прошел куда-то во внутренние помещения. Рошаль согласно кивнул и сел за один из столиков бара. К нему никто не присоединился, между ним и сопровождающими его начальственными лицами была словно бы стена отчуждения. Тимур подсел к доктору и прямо спросил:

- Вы летите в Беслан для переговоров с террористами?

- Да. Откуда вы знаете?

- Вам нельзя к ним идти. Вас убьют.

- Почему вы так думаете?

- Они видели вас на Дубровке. Все видели. Они знают, за что вас наградили орденом Мужества.

- Они передали, что будут разговаривать только со мной.

- Не знаю, почему они так сказали. Они не будут с вами разговаривать. Вас сразу убьют.

- Речь идет о детях. О десятках детей. Или о сотнях. Не знаю. Убьют - значит, убьют. Я не могу отказаться… Вы знаете обстановку в Беслане?

- Только в общем.

- Откуда?

- Я осетин.

- Да? Вы не похожи на осетина. Введите меня в курс дела. Северный Кавказ для меня - терра инкогнито. Не хватает времени во все вникать.

К столику подошел милицейский генерал:

- Леонид Михайлович, самолет готов.

Рошаль встал.

- Пойдемте, в самолете поговорим, - обратился он к Тимуру.

- Я не лечу. Все рейсы в Беслан отменили.

- Летите, - возразил Рошаль. - Этот человек со мной.

- Слушаюсь, - почтительно вытянулся генерал, отчего стал похож на официанта, принявшего заказ от важного клиента.

Человек, волею случая или судьбы оказавшийся в центре событий, в отличие от наблюдателя со стороны, видит лишь то, что у него перед глазами, как солдат при масштабном наступлении видит только свой окоп и открытое пространство перед ним, которое ему предстоит преодолеть при команде к атаке. В этом смысле Тимуру повезло. Кроме самых разнообразных слухов, циркулирующих в толпе окружавших школу бесланцев, он имел более достоверные сведения - от начальника охраны Владикавказского спиртзавода и Бесланского ликероводочного завода Теймураза Акоева, с которым созвонился сразу же, как только самолет сел в Беслане и доктора Рошаля увезли хмурые военные на поданных к трапу джипах.

Само собой получилось так, что Теймураз, которого все знали и считали своим, оказался вхож и в кабинеты на третьем этаже бесланской администрации, где обосновался президент Дзасохов со своими сотрудниками, и был на подхвате на первом этаже в штабе силовиков, которым по приказу из Москвы руководил начальник республиканского управления ФСБ генерал-лейтенант Андреев. Теймураз был в армейском камуфляже без знаков отличия, оружия при нем не было, только пистолет в наплечной кобуре под курткой, но никто даже не пытался его остановить и спросить, что он здесь делает. Раз здесь, значит имеет на это право.