Виктория Селезнева - Мой личный монстр

Виктор Дмитриевич замолчал, а все начали обрабатывать информацию.

– А что он хотел со мной сделать? – спросила я тихим голосом. Все смахивало на дурной сон, было очень неприятно, так, что меня начало подташнивать. – Можно воды?

Макс тревожно посмотрел на меня, наливая воду и заглядывая в глаза?

– Олесь, все в порядке?

Я кивнул, выпивая залпом стакан.

– Виктор Дмитриевич? Что они хотели сделать?

Следователь, казалось, тоже был слегка встревожен, но продолжил:

– Как они уверяют, в их планах было только представление. Задержанный специально продал фирму подставному лицу, чтобы не возникло к нему никаких вопросов. Планировалось, что и дальше они будут создавать ощущение, что тебя похитил маньяк. Подозреваемые даже купили какой-то старый дом в заброшенной деревне и оборудовали его как из хоррор-фильмов. Тебя должны были привезти туда, привязать, сделать пару фоток и отправить их Максу, с требованием продать компанию.

– Подождите, – перебила я следователя, – но я же видела, что это Валера. Я же потом заложила бы его. Или не планировалось, что я выживу?

Следователь неожиданно заулыбался.

– А тут наши «Коза Ностра» решили все просто, Валерию было обеспечено алиби в 400 км отсюда, были сделаны чеки за бензин с его карты, телефон тоже путешествовал с подставным лицом, в общем, и не докопаешься. И когда ты начала бы говорить, что Валера был у тебя, тот предоставил бы подтасованное алиби, и кучу людей, которые видели его в тот день в другой части страны, вроде как, он поехал по делам. Медики решили бы, что это результат транквилизатора, и память играет с тобой злую шутку.

– Все равно непонятно, – влез Макс, – маньяк, которому понадобилась бы моя фирма? Это же странно и подозрительно.

– Ну, тут они переиграли, – вздохнул следователь, – хотели выкрутиться больными понятиями психопата – что-то вроде того, что, если она тебе так дорога, как ты говоришь, готов ли ты отказаться от крупного куша в твоей жизни? Фильм «пила» смотрели? Что-то из этой серии. Ну, конечно, это было бы очень подозрительно, и нам бы такая отговорка не показалась правдоподобной. Однако и связать Валерия с этой историей было бы практически нереально – человека не было в стране, он уже не владелец той фирмы, а занимается абсолютно другими вещами, да и к Олесе у него только доброжелательное отношение.

– Они планировали меня отпустить? – повторила я мучавший меня вопрос. Было действительно интересно, готовы ли они были на убийство ради своих целей.

– Да, по крайней мере, по их словам, но почему-то, я им верю. Планировалось, как только Макс выставит на торги фирму, тебя, совершенно случайно, забыли бы запереть. И ты просто сбежала бы.

Все замолчали. Тишина уже гудела в ушах, но я не обращала на это внимание. Все это время я считала, что мне грозит смертельная опасность, я просыпалась от таких кошмарах, что расскажи я их режиссерам, они бы озолотились на хоррорах. А все оказалось банальнее некуда – деньги. Просто деньги и куча совпадений – от встречи Макса с Валерой на лестнице, до звонка дяди Леши. Ну и кто после этого скажет, что судьба не умеет шутить?

– Охренеть, – выдал молчавший до этого момента Артем. – Ты вот сейчас серьезно все это рассказал или решил пошутить над нами?

– Какие шутки, Артем Сергеевич, – ухмыльнулся следователь, – я сам был в шоке, услышав этот рассказ.

Мне, в отличие от этих двоих, было совсем невесело, впрочем, как и Максу. По его бешеному взгляду было понятно, что он зол! Ужасно зол.

– Макс, – позвал его Артем, – все кончилось, выдохни.

– Угу, – отозвался мой монстр и покинул кабинет.

– Я пойду поговорю с ним, – улыбнулся Артем, тоже выходя за дверь.

Я осталась со следователем вдвоем. Чувства сдавливали грудь, в горле стоял комок, а настроение было паршивым. Поимка маньяка не принесла удовлетворения и радости.

– Чаю, Олеся? – спросил Виктор Дмитриевич.

Я отрицательно помотала головой.

– А можно я поговорю с ним? – неожиданно для себя, спросила я у следователя.

Ответить точно, зачем мне это было нужно, я не могла. Видимо для того, чтобы убедиться, что Валера – не спятивший маньяк, а меркантильная сволочь, использующая меня в своей игре. И я даже не могла понять, хотелось бы мне, чтобы это было так или нет.

Виктор Дмитриевич внимательно посмотрел на меня, затем кивнул.

– Пойдем, я тебя провожу.

В допросной, ну, или куда меня привели, было уныло и грустно. Приплюсовать сюда мою апатию и раздражение, и картина антирадужного мира готова.