Сюзан Алберт - Повесть об Остролистном холме

— Ведите меня, — бодро сказала Сара, вытирая рукавом пот со лба. — Ну а там все же посидим минуту-другую. Мне за вами не угнаться. По правде говоря, я уже без ног.

С края обрыва, где Беатрикс стояла накануне, они смотрели вниз. Тела Бена Хорнби там, естественно, уже не было, как не было и никаких следов происшедшего. И никаких следов овец. Ручей прыгал по каменистому руслу, о чем-то оживленно болтая сам с собой и не обращая внимания на присутствующих. На противоположном берегу росло несколько ивовых кустов и десяток лиственниц, а дальше снова начинался подъем.

— Здесь мы его и нашли, — Беатрикс показала вниз. — Я, естественно, думала, что это всего лишь несчастный случай, но констебль Брейтуэйт обратил внимание на трубку в руке мистера Хорнби. Ведь Бен Хорнби не курил, это констебль знал точно, а потому возникло предположение, что старик был здесь не один.

— А упал он, скорее всего, отсюда, — сказала Сара. Она села на большой камень и с любопытством огляделась. — Надеюсь, здесь все вокруг тщательно осмотрели, особенно принимая во внимание, что с мистером Хорнби мог оказаться еще кто-то. — Она помолчала, сдвинув брови и опустив взгляд на землю. — Что-нибудь нашли? Следы борьбы или нечто в этом духе?

— Я, по крайней мере, ничего об этом не слышала, — ответила Беатрикс. — Но ведь меня с ними здесь и не было. — Она печально улыбнулась и тоже села на камень. — Когда я уже спустилась к ручью, то идти дальше вниз оказалось легче, чем подниматься обратно.

— Охотно верю, — согласилась Сара, глядя вниз на подножие обрыва. — Удивительно, как вам удалось туда спуститься. — Она с улыбкой оглядела собственную юбку. — Вот еще один аргумент в пользу брюк.

Какое-то время они молчали. Сара оценивала крутизну склона, а Беатрикс внимательно разглядывала окружающее пространство, пытаясь представить себе, какие события, приведшие к трагическому исходу, могли здесь произойти. Стоял ли на краю обрыва один человек, мирно куривший трубку, или их было двое? Упал ли старик вниз случайно, поскользнувшись на гладком камне, или разгорелась ссора, в результате которой один из спорщиков столкнул другого? Или вообще случилось что-либо еще, совершенно отличное от этих предположений?

Впрочем, если какая-то сцена и разыгралась на этом месте, восстановить картину случившегося казалось невозможным. Между валунами и обломками скал в изобилии росла ежевика, а свободные от кустов участки земли были такими твердыми и каменистыми, что никаких следов человека на них не оставалось — как и следов овечьих копыт, а уж овец там, судя по клочкам белой шерсти на колючках, прошло великое множество. Как внимательно ни смотрела Беатрикс, она не смогла обнаружить ровным счетом ничего.

В это время Плут (а он рыскал по соседству, улавливая чутким носом множество соблазнительных запахов и следов, совершенно недоступных восприятию Большой Родни, но очевидных любой собаке) нашел нечто интересное футах в двадцати от женщин в колючем кустарнике. Пес немедленно поднял голову и залаял.

— Эй! — потребовал он внимания. — Мисс Поттер, мисс Барвик, идите сюда!

— Интересно, что нашел наш дружок? — спросила Сара. — Смотрите, как он возбужден.

— Пойду взгляну, — сказала Беатрикс, подбирая подол юбки. — Вы лучше останьтесь, шипы ежевики до добра не доведут. — И, не обращая внимания на возражения Сары, она шагнула в ежевичные заросли. Через мгновение она вернулась, держа в руках длинные черные щипцы. — Смотрите! — крикнула она. — Вот что нашел Плут!

— Но что это такое? — озадаченно спросила Сара.

— Понятия не имею, — сказала Беатрикс, вертя в руках находку. — Может быть, каминные щипцы? Но у этих концы заточены, будто ими что-то хватают и удерживают, а не просто поднимают. И они тяжелее каминных.

Плут вслед за Беатрикс вышел из кустов.

— Да это барсучьи щипцы! — закричал он, обнюхав металл. — Такими барсуков ловят. Их выковал мистер Крук в своей кузне.

— Вы только поглядите на Плута, — сказала Сара. — Он словно знает, что это за штука.

— Очень может быть, — заметила Беатрикс. — Меня всегда это поражало: животные будто знают что-то и хотят нам сказать. Такая жалость, что мы их не понимаем. — Она помолчала, внимательно разглядывая щипцы. — Не исключено, что они принадлежали Бену Хорнби, но…

— Нет, нет, да нет же! — закричал Плут, подпрыгивая на месте. — Бен терпеть не мог охотников на барсуков. Старый лорд Лонгфорд запрещал трогать норы, и Бен не любил, когда по земле, которую он арендует, ходят люди и пугают животных.